— Ясно, — скривился агент. — Тагир, «светляков» вперёд, всем быть наготове. Академия, вас это тоже касается: увидите что-нибудь… что-нибудь подозрительное — стреляйте без раздумий.

Чего это он? Это ж и так каждому понятно…

Четверо «танго» передали автоматы и часть снаряжения другим, затем двое достали из-за спины помповые дробовики с прикрученным к стволу фонариками. Причём это были не маленькие тактические малыши, а здоровенные и мощные бандуры, примотанные скотчем. Другая пара же вооружилась укороченными «узи» и круглыми полицейскими щитами.

— Какого… — протянул Дойл. — Алекс, что это за ерунда?

— Все вопросы позже, — покачал я головой, хотя и сам мало что понимал в происходящем. — Сейчас действительно главное — это поскорее линять отсюда.

Где-то наверху снаружи родился и начал всё усиливаться глухой рокот, волны вибрации от которых достигали до самых корней зубов.

Боевики и даже агент явно заволновались.

— Быстрее! — скомандовал Махоуни. — Быстрее, сукины дети!

Пара «танго» с фонарём и щитом первыми скользнули внутрь чёрной норы тоннеля. Следом за ними последовали и остальные

— Наёмники, в центр строя! Живо, мать вашу! — на ходу бросил агент, доставая что-то вроде обреза с самодельным проволочным прикладом и внушительного вида серебристый револьвер.

Пижон, мать его…

В середину строя, так в середину, хотя нам бы лучше замыкающими идти, чтобы под ногами не путаться…

Грохот беснующейся над землёй бурей всё нарастал и нарастал.

Впереди меня мелькнула затянутая в выцветший камуфляж спина боевика, а следом за ним внутрь тоннеля нырнул и я.

Мрак норы с бетонными стенками нарушали только лишь мощные лучи фонарей в голове и хвосте нашей человеческой гусеницы, да немногочисленные тактические фонарики, которые были у нескольких «танго». Шорох песка под ногами, скрежет задевающих бетон пластиковых наколенников, тяжёлое дыхание да запах давно немытых тел.

И скрючившись буквой зю, мы продвигались куда-то вглубь тоннеля. Дышать постепенно становилось всё тяжелее — сказывалось отсутствие грамотной вентиляции, хотя судя по виднеющимся кое-где в проломах бетонных стенок решёткам, эту самую вентиляцию всё-таки пытались сделать. Плохонькую, но хоть какую-то. Как вообще проложили этот тоннель? Скорее всего, ещё до того, когда его с головой замело песком…

Через не полностью заделанные стыки кое-где ссыпался песок, создавая на полу небольшие барханчики, которые безжалостно сминали тяжёлые рифленые подошвы ботинок. Но барханчики вырастали снова, как только мы уходили…

Даже сквозь многометровый слой песка и стены доносился грохот песчаной бури где-то наверху. Её шум заставлял вибрировать всю песчаную толщу и даже сам воздух внутри тоннеля.

В ушах неожиданно появился и крепко поселился какой-то противный едва различимый писк, навроде комариного. Столь же тихий и столь же мерзкий. А на его фоне слышалось ещё и что-то глухое, типа стука чьего-то исполинского сердца, спрятанного где-то в глубине пустыни…

Вот только какому титану принадлежало оно?..

Тоннель понемногу изгибался и приобрёл лёгкий наклон вниз, а затем мы вышли на относительно открытое и широкое место. Это не было расширением бетонной трубы — скорее, это тоннель вывел нас в подвал ещё какого-то здания.

Лучи фонарей выхватили чёрную дыру нового тоннеля в противоположной от нас стене и запертую металлическую дверь невдалеке.

— Проверьте дверь, — скомандовал Махоуни.

Двое боевиков метнулись к ней, но она была заперта. К ним тут же присоединилась ещё пара, вооружённая дробовиками.