– Он мне не дядя, а сопровождающий.

– Да? – Удивленно поднял брови Зопирион.

– Я… Я хотела узнать, как мне вернуть своего ребенка. И не смотри так испуганно. Я почтенная женщина, дважды была замужем. Один раз овдовела, второй раз развелась.

– Клянусь Землей‑матерью, ты выглядишь слишком молодо даже для одного замужества!

– Ерунда! Это все ваша тарентийская галантность! Мне скоро двадцать – я почти старуха!

– Значит, мои глаза меня обманывают. А где твой ребенок?

– После смерти моего первого мужа я вернулась в отчий дом и попросила отца подыскать мне мужа поинтереснее. Бедный Аристей был милым, но ужасно скучным.

– Боюсь, что многие мужчины таковы, – заметил Зопирион. И добавил со злобной улыбкой: – И ты быстренько нашла преемника, не так ли? И что, он оказался более интересным?

– Сначала я так и думала. Но любовь похожа на зеркало. Когда ты его поворачиваешь, все приобретает противоположный смысл.

Коринна замолчала. Зопирион, шагая рядом с ней, чувствовал себя весьма неловко и затруднительно. Немного поразмыслив, он пришел к выводу, что грустное выражение исчезнет с лица девушки, если попытаться разговорить ее.

– Что за человек был твой второй муж? – попытался он начать разговор.

– Илазар был строительным подрядчиком из Финикии, бездетным вдовцом. При строительстве рынка в нашем городе мой отец вел с ним дела. Как‑то раз я увидела, как они стояли во внутреннем дворике и обсуждали свои планы. Илазар сразу произвел на меня впечатление – крупный, сильный мужчина, борода с проседью. Он много путешествовал по всему миру, бывалый человек, полная противоположность Аристею. Отец, конечно, не хотел, чтобы я выходила замуж за иностранца. Но, не желая меня не расстраивать, он согласился.

– Когда ты узнала его лучше, не вышло ли так, что Илазар потерял свою привлекательность?

– Ох, Илазар своеобразный человек. И к тому же, у финикийских жен есть свои преимущества. Разве ты не знаешь, что их женщины обладают гораздо большей свободой по сравнению с эллинскими?

– Я их отлично знаю, ведь я прожил в Тире три года. А что было дальше?

– Илазар привез меня в Мотию, свой родной город. Там он получил контракт на перестройку участка городской стены.

– Город расположен на западном берегу Сицилии, не так ли?

– Да, на острове в заливе.

– Разве они ожидали нападения эллинов? – спросил Зопирион.

– В принципе, нет. Но склады каждого финикийского города забиты товарами, которые их торговцы свозят со всего мира, от равнин Скифии до Геракловых столбов. Любой военачальник с радостью ограбил бы такой город, и финикийцы прекрасно это понимают. Мы прекрасно жили. Я могла бы свыкнуться с грубоватыми манерами Илазара, если бы у нас не родился сын.

– Сын? Большинство семей встречают появление первенца как милость богов!

Девушка понизила голос, как будто воспоминания давались ей с трудом.

– Илазар очень набожный человек. Слово за слово, и я узнала, что у него на уме. Когда финикийским городам угрожает серьезная опасность, знатные семьи отдают своих первенцев в жертву – на сожжение живьем в статуе Ваала Хаммона. Можно представить, что сделает с нашим милым ребенком Илазар, если над Мотией нависнет опасность.

– Клянусь Зевсом‑Спасителем! Однажды в Тире мне довелось присутствовать при этом. Итальянский обычай вооружать рабов или пленных и заставлять их биться насмерть гораздо более гуманный. Что ты предприняла?

– Сначала я была так напугана, что ни о чем не могла думать.