Отвернувшись от дочери, Пелагея Марковна вытирала слезы…

5

Через неделю на прием к Молвину пришел подтянутый генерал. Военная форма плотно облегала невысокую фигуру, голова в генеральской фуражке высоко поднята.

Людмила, как и большинство женщин, обожает военных, тает при одном взгляде на крутые плечи, накрытые погонами, на разноцветные орденские планки. Так было издревле, так, видимо, и останется на ближайшие столетия. Если, конечно, российскую армию не уморят голодом, не изведут реформами.

Жестом остановив ринувшегося в кабинет господина в светлосером костюме, секретарша приветливо улыбнулась генералу и пропустила его вне очереди. Сама вошла следом.

– Мила, свободна, – хмуро сообщил Егор Артемович, приподнимаясь за своим громадным столом. – Твоя помощь не понадобится.

Странно… Обычно Молвин, наоборот, настаивает на присутствии секретарши, будто отгораживется ею от слишком уж острых, опасных вопросов посетителей.

Вообще то, Людмила отлично знает, о чем пойдет речь между боссом и важным генералом. О продаже танков. Ибо военачальник послан, наверняка, Николаевым, спрятавшим за обликом «банкира» истинное лицо преступника. Почему именно преступника, девушка не знала, об этом говорило ей интуитивное чувство никогда не ошибающейся женщины.

Не успел генерал покинуть приемную, хозяин вызвал секретаршу. Когда Людмила с блокнотом и карандашем в руках приблизилась к его рабочему столу, плотоядно оглядел полную фигуру девушки.

– Давненько мы с тобой не бывали в командировках, – нервно посмеиваясь, заметил он. – Соскучилась, небось?

В точном соответствии с советами матери, Людмила стыдливо опустила невинные глазки, прижала ладони к заалевшим щекам. Понимай, как знаешь: или – очень соскучилась, или – стыд какой!

Молвин предпочел первый вариант – горделиво усмехнулся, привычно ощупал мясистый нос. Вот, дескать, какой я мужик – бабы тают, ждут, не дождутся очередного приглашения побалдеть в мягкой постели.

– Скоро поедем, милая, развлечемся, – снисходительно пообещал он. – Вот только завершу кой какие дела, порученные советником… До чего же похабная морда у моего босса – с души воротит, как увижу – блевать охота.

Минут двадцать необычно словоохотливый политик извергал из себя негодование и зависть, не стыдясь матерных выражений и низкопробных сравнений.

Людмила почтительно слушала мутные изречения босса, похожие на извергнутую вулканом лавину грязи, раскаленных ненавистью камней, и думала о своем. Дай то Бог, чтобы затянулось выполнение заданий советника – хозяин может обладать ее телом только во время командировок, нанимать квартиру в Москве либо в ближнем Подмосковьи побаивается. Проникнут дотошные журналисты в тщательно оберегаемую им тайну сексуальных забав, разрисуют в газетах, вывалят на телеэкраны – не пощадят, не помилуют,

– Успокойся, Милочка, не скучай, – Молвин погладил «горюющую» секретаршу по спине, от затылка до бедер. Рука задрожала. – Обещаю: через недельку поедем на Урал. Заодно, завершу дельце с танками…

На обычном, кажется, словечке «танки» голос дрогнул, будто в горло попала рыбья косточка. Подрагивающая на бедре девушки ладонь изменила «маршрут» – вместо того, чтобы проникнуть к заповедному месту, перекочевала на стол.

Видимо, досадили чем то хозяина эти самые танки, равнодушно подумала Людмила, поправляя юбку, даже про репетицию секса позабыл, бедняга.

– На всякий случай, все свои записи занеси в компьютерный файл под паролем. Бумаги уничтожь.

– Простите, Егор Артемович, но я никогда не работала с «паролями».