|
Мой сын тратит слишком большие деньги на нее, она наверняка вышла за Райдера из за его богатства, я ему об этом прямо скажу. София молчала, а Аликс возразила свекрови: – По моему, бледно зеленый цвет очень идет Софи. – Чушь, – отрезала леди Лидия, – у вас, Александра, нет никакого вкуса, так же как и у нее. Видимо, подбором туалетов занимается Дуглас. – Вы правы, – легко согласилась со свекровью Аликс. – Этим занимается Дуглас, и я этому несказанно рада. – Ни разу не слышала, чтобы вы беседовали об одежде. – А что о ней беседовать? Дуглас сам выбирает, что мне носить, правда, у него излишнее пристрастие к глухим, высоким воротникам; он считает любое платье, воротник которого не достает мне до подбородка, легкомысленным. София хихикнула. Леди Лидии такое веселье не понравилось, но она сделала вид, что остроумное замечание невестки ее не касается, и спросила: – А почему здесь нет Райдера? Или эта женщина находит, что у него нет вкуса? – Он, наверное, занят делами, мэм. Многое еще нужно сделать, ведь Райдер с женой уезжает в Чедвик хаус завтра утром. Его жену зовут Софи, мэм. Леди Лидия ничего на это не ответила, повернулась и тяжелой поступью вышла из комнаты, наградив на прощание Александру грозным взглядом. Когда дверь за старой графиней закрылась, Аликс, со страдальческим выражением на лице, подняла глаза к потолку и начала тереть ладонями виски. – Я раньше никогда не страдала от головной боли, Софи, – сказала она. – Голова стала у меня болеть после знакомства со свекровью. Через полчаса миссис Плэк закончила свою работу, поблагодарила Софию за терпение и удалилась, оставив двух молодых женщин наедине. Аликс, едва дождавшись, пока за портнихой закроется дверь, подбежала к Софии и, подмигнув ей, предложила: – Мне кажется, сейчас самое время отправиться в кабинет Дугласа и раздобыть там капельку бренди, а? – Ты удивительная, Аликс! – воскликнула София. – Только мне начинает казаться, что я немного тебя узнала, как ты говоришь или делаешь что нибудь совершенно неожиданное. Аликс рассмеялась: – Мой муж говорит мне то же самое, Софи. – И он прав. Пойдем? Где то через час, когда граф случайно заглянул к себе в кабинет, он увидел в центре комнаты, на толстом ковре, двух изрядно подвыпивших женщин – свою жену и невестку. Аликс лежала на спине и хохотала, а София, распростершись рядом с ней на животе, наматывала пряди волос себе на руку и говорила: – Аликс, я не лгу, это правда, сущая правда. У пирата была одна нога, деревянная, и все три женщины добивались его любви, представь себе. – Но Гузи то, Гузи! – воскликнула Аликс, утирая слезы на глазах. – Какое имечко! Подумать только! Она хотела вырезать из деревянной ноги пирата корабль? А до этого она успела изрезать двенадцать пальм? – Так так, мои дорогие леди, – громко сказал Дуглас Шербрук, входя в кабинет, – значит, Райдер рассказал вам историю об одноногом пирате и его приключениях на острове? София и Аликс, выпив на двоих почти целую бутылку бренди, опьянели и поэтому спокойно отнеслись к появлению графа. Более того, увидев его, они принялись хохотать как безумные. – О, вы тоже знаете историю про одноногого пирата, – радостно заговорила София, – расскажите же нам конец этой истории, я его еще не слышала, а Аликс просто умирает от желания узнать, чем закончились приключения пирата. – Тебе действительно интересно? – спросил граф у жены. – Да, конечно! А какие смешные имена, Дуглас! Гузи, Брасси… Это Райдер их придумал? – Нет нет, дорогая, имена настоящие. Граф подошел к жене, поцеловал ее, поднял с пола почти пустую бутылку и убрал ее подальше, а потом уселся между Аликс и Софи и принялся рассказывать: – Гузи пользовалась большим успехом у мужчин и первая сбежала с острова. |
