|
Это была тоже спальня, но окнами во двор, предназначенная, должно быть, для прислуги. Вся меблировка состояла из железной кровати, хромоногого умывальника и шкафа с маленьким зеркалом. Повсюду валялись чемоданы, безделушки, ломаные стулья, рамки с портретами и акварелями. - Мебель можно будет сменить, - заторопилась Констанс. - Если сделать со вкусом, получится прекрасная мужская спальня... Малыш Луи не ответил ни "да" ни "нет". Он раздумывал, взвешивал и наконец спросил: - А кухни здесь нет? - Есть, но совсем крошечная. Он увидел нечто вроде стенного шкафа с плиткой и стоящими рядом плохо вымытыми кастрюлями. - А кто этот тип, что висит в гостиной? - Какой? - Не строй из себя дурочку. Тот, с волосами бобриком и с орденом. - Сейчас объясню. Он снял пиджак и продолжал осмотр. - Ты слушаешь? - Конечно. - Я ведь говорила тебе, что была замужем. Я не солгала. Я вышла замуж, когда мне едва исполнилось семнадцать лет... Все это было ему до лампочки, и он продолжал открывать шкафы, чтобы посмотреть, что есть внутри. - Позднее я познакомилась с одним человеком, лицом значительным. Он был женат, и я стала его любовницей. Тогда-то я и поселилась в Ницце, имела виллу, машину, дворецкого... Что ты сказал? - Я? Ничего. - Он умер. Ей хотелось, чтобы Малыш Луи хоть минутку постоял спокойно, но он не мог удержаться на месте и переходил из комнаты в комнату. - Один из его друзей... - Ладно. Короче. Сколько их у тебя было? - Трое. Все очень хорошие, солидные люди. Последний - из дипломатического мира. - Часто он приходит? - Два раза в месяц. В первую и третью пятницу. - И остается здесь ночевать? - Да, - призналась она, краснея. - А как с хозяйством? - Не понимаю. - Я спрашиваю: кто занимался хозяйством? Казалось, это сбило ее с толку, а он был уверен, что она тут же солжет. - Недавно я отказала горничной: обнаружила, что она ворует. Другую найти еще не успела. А пока по утрам мне помогает привратница. Ясно. Он все понял и представил себе ее утром, в комнате с открытыми окнами, когда она проветривает постельное белье, суетится в пыли, волосы повязаны платком, на ногах шлепанцы. - А ешь ты дома? - Только в полдень. По вечерам я ухожу. На углу есть ресторанчик, где обедают только завсегдатаи, чаще всего русские. Люди очень порядочные. Он вдруг схватил с постели свой пиджак, кинул его на руку и буркнул: - До скорого! - Ты уходишь? - Да, пока ты немного приберешь в моей комнате. - Вернешься? Он пожал плечами. Ну конечно, вернется! Он позволил проводить себя до площадки, запечатлеть на щеке влажный поцелуй, посмотрел на дверь соседки и, посвистывая, направился к лестнице. Прочитав фамилии всех жильцов, вывешенные на доске в коридоре первого этажа, Луи вышел на улицу, поискал ближайший ресторанчик и как бы невзначай задал несколько вопросов хозяину. |
