|
Он почистил рыжевато-коричневый ковер, купил две кровати и матрасы, а потом попытался украсить комнату так, как понравилось бы тринадцатилетним девочкам. Никаких рюшей и финтифлюшек и уж точно нужно не переборщить с розовым цветом. Он видел близняшек на последнем семейном празднике: они быстро росли и были теми странными существами, которые уже не дети, еще не взрослые, девочки, но на вид настоящие пацанки. Они были миниатюрные, с одинаковыми каштановыми волосами до плеч и частыми милыми улыбками. Да, они все еще были детьми, но, судя по форме лиц, из них вырастут красивые девушки, которые взглядами ярко-голубых глаз будут разбивать мужские сердца.
Если сестры, конечно, доживут до этого времени. Оуэн с усилием отогнал эту мысль и огляделся. В комнате все-таки было немного розового, но только акцентами. Он выбрал толстые светло-зеленые одеяла и клетчатые чехлы на подушки в тон. А потом добавил на каждую кровать еще по три подушки. Межу кроватями стояла белая прикроватная тумбочка. Изначально это был низкий комод – Оуэн купил его в магазинчике антиквариата и покрасил. Комод был достаточно широк, чтобы на каждой его стороне умещалось по светильнику. На потолок Оуэн повесил люстру в стиле ар-деко, которая освещала всю комнату. На окне висели зеленые же римские шторы, а между встроенными полками Оуэн поставил длинный деревянный стол в качестве рабочего, если двоюродным сестрам захочется над чем-нибудь потрудиться. На полках, разумеется, стояли книги – библиотекарь он или кто, – но не слишком много. Оуэн убрал те издания, которые девочек не заинтересуют, справочники например, и поставил лучшие книги, взятые в подростковой секции библиотеки. Стол был накрыт скатертью в зеленую клетку в тон наволочкам на подушках, а завершали обстановку два стула. В эту комнату Оуэн вложил много заботы и усилий. Он хотел, чтобы спальня выглядела удобной и гостеприимной, чтобы девочкам хотелось возвращаться сюда почаще. Кажется, его усилия оправдались: вещи были разбросаны в том жутком беспорядке, который могут устроить только две девчонки. Повсюду одежда и обувь, даже дурацкие игрушечные кролики-скелеты и стикеры. И Оуэн не имел ничего против этого бардака: это типично для подростков. Марли и Фэллон привезли с собой столько вещей, что хватило бы на несколько месяцев – по крайней мере, так показалось тогда. Огромные чемоданы, рюкзаки, сумочки… Оуэн и не подозревал, что в самолете можно провезти так много багажа. Они приземлились в аэропорту Луисвилля, и Оуэн ездил встречать их в прошлое воскресенье. Стоя в дверях, он обвел взглядом комнату. Чемоданов и рюкзаков не видно – они хранились в чулане в коридоре, потому что тот был гораздо больше. Оуэн подошел к небольшому чулану – дому было семьдесят лет – и открыл двери: ну да, маленькие чемоданы для ручной клади и несколько пакетов. Закрыв чулан, он вернулся и снова остановился в дверном проеме, скрестив руки на груди и глядя в пол. Чего не хватает? Он плохо понимал, как думают подростки, особенно девочки. У него не было ни братьев, ни сестер, а с подростками он сейчас общался исключительно в рамках библиотечных программ. Но что-то… Сумочки. Рюкзаки. Пальцы Оуэна впились в кожу. Что, если они и вправду сбежали? Нет, черт побери… Нет. Как он сказал агентам ФБР, ничто на это не указывало. Но… Видны ли вообще такие намерения заранее? Он поверить не мог, что подобное могло произойти. Должно быть, они отправились в поход. Взяли с собой рюкзаки, а в рюкзаки затолкали сумочки – и прочие вещи: еду, плейеры, смартфоны и так далее. Пусть даже оба телефона перенаправляли звонки на голосовую почту и в офисе шерифа сказали, что сигнала, по которому их можно было бы отследить, нет, они вполне могли взять с собой смартфоны. Ни одна девочка-подросток не уйдет из дома – пусть даже в пещеру или другое подобное место – без телефона. Но если они пошли в пещеру – ко входу в Мамонтову или, упаси боже, в закрытую Хрустальную, – как они попали внутрь? Войти в национальный парк через главный вход проблем не составляло, особенно в такую хорошую погоду. |
