СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Мистер Маршалл, вам известно, что, после того как присяжные принесли клятву, уже не может быть речи об отводе? Зачем же вы обращаетесь ко мне с таким ходатайством?

МАРШАЛЛ. Потому что все присяжные были подобраны по ложному принципу. Я могу вам доказать: они настолько предубеждены, что уже заранее считают его виновным.

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ (злобно). Ходатайство отклоняется.

МАРШАЛЛ. Я возражаю, ваша честь.

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Мистер Маршалл, вы начинаете выводить меня из терпения.

МАРШАЛЛ. Ваша честь, я хочу заново допросить нескольких свидетелей.

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Кого именно?

МАРШАЛЛ. Мартина Хендерсона.

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Нет. Я не могу еще раз подвергать мальчика такому суровому испытанию. В просьбе отказано.

МАРШАЛЛ. Я возражаю, ваша честь… Я хочу заново допросить Виолу Хили.

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Сам обвиняемый подверг ее весьма тщательному допросу. Отказано.

МАРШАЛЛ. Я возражаю… Я хочу заново допросить Виолу Хили.

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Любого другого свидетеля, какого вы только пожелаете.

МАРШАЛЛ. Любого другого, кроме двух основных, двух решающих свидетелей. Судя по всему, ваша честь, вы стремитесь оградить от волнений и неприятностей всех, кроме Джо Хилла. Подумайте и о нем, ваша честь. Речь идет о его жизни.

Сцена из оперы «Джо Хилл» Алана Буша по либретто Барри Стейвиса.

Берлинская государственная опера, ГДР, 1970.

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Что вы сказали, мистер Маршалл?

МАРШАЛЛ. Я заявляю, ваша честь, что решения, которые вы принимаете, заставляют предполагать, что власти нашего штата преисполнены решимости избавиться от Джо Хилла всеми правдами и неправдами. Поэтому я почтительно прошу вас пересмотреть эти решения.

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Мистер Маршалл, ваши замечания оскорбительны для суда. Если вы еще раз позволите себе подобные высказывания, я буду вынужден привлечь вас к ответственности за оскорбление суда.

МАРШАЛЛ. Ваша честь, я выступаю здесь как защитник одного из моих сограждан. Я не смогу должным образом защищать интересы моего клиента, если дам себя запугать. И хотя вы угрожаете мне наказанием, я все равно буду отстаивать своего подзащитного именно так, как я это делаю сейчас. Как адвокат, я усматриваю свой высочайший долг в том, чтобы служить подзащитному независимо от возможных последствий для меня самого… Разрешите мне теперь продолжать, ваша честь?

СУДЬЯ МИТЧЕЛЛ. Продолжайте.

МАРШАЛЛ. Благодарю вас. (Возвращается к столу, чтобы взять кое-какие документы. Собирая их, тихо говорит Эду). В суде первой инстанции дело проиграно. Мы будем бороться, мы будем делать отводы, но этот этап уже позади. Теперь нам предстоит атаковать Верховный суд штата.

ЭД. На это понадобятся деньги?

МАРШАЛЛ. Да.

ЭД. Надо созвать митинг в защиту Джо Хилла.

^{Маршалл направляется к судье Митчеллу, и в этот момент свет гаснет на всей сцене. В темноте участники предыдущего эпизода уходят со сцены. Луч прожектора освещает Эда, переходящего из зала суда на соседнюю сценическую площадку: это зал ИРМа, где происходит митинг в защиту Джо Хилла. Свет постепенно разгорается. На сцене — группа рабочих, включая Бена, Тома, грека, Айсидора Рабиновича, итальянца. Виден транспарант с надписью: «Отдай свой однодневный заработок в фонд защиты Джо Хилла». Между последней фразой Эда и его речью в следующем эпизоде нет никакого интервала.}

Они не любят Джо Хилла… Почему они не любят Джо Хилла? Потому что Джо Хилл — это каждый из вас. Его слова — это ваши слова, его песни — это ваши песни. Они не любят Джо Хилла потому, что они не любят вас. А почему не любят? Потому, что вы ведете борьбу. За что вы боретесь? За десятичасовой рабочий день? За низкую заработную плату? За опасные условия работы в шахтах? За болезни, увечья и преждевременную смерть? За полицейских, которые бьют вас по голове, когда вы осмеливаетесь открыть рот? Джо Хилл поднимает голос протеста против всего этого.