|
- Кто-нибудь знает? - Может, Валя? - предположила женщина. - Точно, - щелкнул юноша пальцами, - идите в соседний кабинет и спросите Титову. Я послушно дернула другую дверь. В крохотном пятиметровом пространстве еле-еле уместилось два не слишком больших стола и парочка простых стульев. Место справа пустовало, слева правила гранки худощавая девушка со старомодным пучком на затылке. Компьютера не было, сотрудница действовала по старинке, вычеркивая шариковой ручкой ошибки. - Вы Валентина Титова? Девушка подняла ненакрашенные глаза и губами без признаков помады коротко ответила: - Да. - Хочу видеть Николая Рагозина, скажите... - Зачем? - перебила Валя. Выслушав историю про письмо, она открыла ящик, вытащила сигареты и сообщила: - Колю не ищите, его нет. - Как - нет, - испугалась я, - умер? - Считайте, что скончался. - Не понимаю... Валя зачиркала зажигалкой и сухо произнесла: - В этом мире его нет! Я расстегнула куртку, бесцеремонно протиснулась в кабинет, плюхнулась на свободный стул и заявила: - Никак в толк не возьму, о чем вы говорите. Титова закашлялась. Я терпеливо ждала, пока Валентина утихла, вытерла выступившие слезы, трубно высморкалась и сообщила: - Коля удалился от мира, ушел в монастырь. - Куда? - ахнула я. - В монастырь, - повторила Титова, - монах он теперь. Всегда был ненормальный, посты держал, праздники соблюдал, на работу частенько опаздывал. Его наш главный начнет ругать, а Николаша глазки в пол и лепечет: "Простите, на литургию ходил". Одно слово - блаженный. Домой едет - всем нищим подаст. Сколько раз я над ним смеялась и говорила: - Эти, "люди неместные", богаче тебя в сто раз, бизнес у них такой - нас жалобить. Но Коля только качал головой. - Господь велел делиться. Дальше - больше. Николай принялся отдавать страждущим все, что имел - одежду, деньги, еду. - Мне много не надо, - бормотал он, - две пары башмаков сразу не наденешь и две шапки тоже. Потом он отпустил бороду с усами, перестал стричь волосы, пользоваться одеколоном и дезодорантом. А год тому назад ушел в монастырь. - Адрес знаете? Валентина вытащила растрепанную телефонную книжку и забормотала: - Где-то был, ага, вот оно. Казакино! - Что? - Городок такой, Казакино. - Это по какой дороге? - Понятия не имею, - отрезала Титова и добавила: - Я даже не знаю, там ли он! Домой я вернулась расстроенная. Монастырь! Неужели в наше время еще кто-то прячется от мира за крепкими стенами, чтобы проводить дни в молитвах? - Принесла вкусненького? - поинтересовалась Юля. - Что ты имеешь в виду? - спросила я, аккуратно укладывая на стул у входа пакет с яйцами. - Ну тортик или кекс... - Нет, ничего сладкого, но если хочешь, сейчас испеку пирог, яйца есть, мука тоже... Но не успела я докончить фразу, как Муля, полная радости и не знающая, куда деваться от счастья при виде любимой хозяйки, подпрыгнула и со всего размаха плюхнулась на стул. Мешочек, набитый яйцами, жалобно хрустнул. Желтая жижа потекла на пол. Мопсица, недоумевая, подняла лапу и поглядела на нее. Прибежавшие Ада и Рейчел не растерялись и принялись бодро слизывать "омлет". - Уйди с глаз долой, - вскипела я. Мопсиха обиженно засопела и спрыгнула вниз. |
