|
У окна, гордо выпрямив спину, стояла лицом к окну молодая стройная черноволосая женщина в элегантном деловом костюме. - Простите, - спросила я, - где Раиса Михайловна Бучборская? - Слушаю вас внимательно, - отчеканила девушка и обернулась. Я потеряла дар речи. Девичье тело с тонкой талией, высокой грудью и стройной шеей венчала голова глубокой старухи. Щеки, лоб и даже подбородок избороздили морщины, глаза запали, а рот превратился в нитку. Но голос - звонкий, совершенно молодой. Интересно, как ей удалось сохранить такую фигуру? Может, целыми днями из тренажерного зала не вылезает? Дама сделала несколько шагов вперед и резко добавила: - Ну? Какая группа? Что-то я вас не припоминаю. Я уставилась на ее элегантные черные лодочки с десятисантиметровой шпилькой и проблеяла: - Я не хочу сдавать экзамен. - Тогда зачем явились? - нахмурилась Бучборская и резко села. - Вы не знали случайно студента по фамилии Рагозин? - Колю? Конечно, помню, очень достойный молодой человек, в отличие от большинства, читал "Илиаду" и "Одиссею" не в кратком пересказе, а полный текст. Я всегда ставила ему заслуженную четверку. - Отчего не пять? - выпалила я. Раиса Михайловна вытащила мундштук, вставила в него тоненькую коричневую сигарку и преспокойно заявила: - Данный предмет на "отлично" знает лишь преподаватель, остальным дай бог достичь порога "удовлетворительно". - Вы не в курсе случайно, куда он устроился после МГУ на работу? - Вам это зачем? - поинтересовалась Бучборская. Пришлось вновь рассказывать про больницу, смерть Насти и письмо. - Звягинцева, - вздохнула преподавательница, - абсолютно глупое существо, без царя в голове! По восемь, девять заходов ко мне в каждую сессию делала, училась отвратительно, в мыслях только одни наряды да парикмахерские, а Николаша везде за ней ходил, словно верный паж. Очень неподходящая пара. - Вы знаете, где он работал? Раиса Михайловна вздохнула: - Николая крайне интересовала религия, сначала он пристроился в журнал "Наука и религия". Но года два назад случайно я столкнулась с ним в консерватории, и Рагозин радостно так сообщил, что ушел в ежемесячник "Вера". Казался очень, ну просто очень довольным. - Я не видела это издание в продаже... - Я тоже, - усмехнулась Бучборская, - небось тираж малюсенький, но Коля сиял, когда рассказывал о работе. - Интересно, где находится редакция... - Дорогая, - высокомерно ответила дама, - для подобных случаев существуют справочники. Чувствуя себя неразумной студенткой, сморозившей глупость, я быстренько попрощалась и выскочила в коридор. Часы показывали около пяти. Небось в редакции все сотрудники уже разбегаются по домам, к тому же я не знаю адреса. Спустившись в метро, я купила на лотке тоненькую книжонку "Московские газеты и журналы". Издания шли не по алфавиту, а, очевидно, по рейтингу, во всяком случае, список открывал не "Алфавит", а "Мегаполис". "Вера" заключала список - улица Конюшенкова. Интересно, где она находится? Первый раз слышу про такую. Просидев пару минут на скамейке, я решила ехать домой и втиснулась в битком набитый вагон. Равнодушная толпа протолкнула меня вглубь, к закрытым дверям. Кое-как устроившись, я со вздохом попробовала вытащить из кармана детектив, но в это время нечто твердое довольно больно ткнуло меня в бок. Я посмотрела в сторону и увидела девочку лет тринадцати в серебряном пуховике и смешной вязаной шапочке с двухцветными косичками. |
