- Забавная вещица, - Джеймс, действительно только что пожаловавший в комнату, не без иронии оценил кинжал. - Такой разве что на стенку повесить - в бою от него пользы чуть. Но у меня забавные новости, Эли... Парни, погуляйте, - это уже юнгам.

     - Капитан, - Хосе-Индеец скосил глаза на вазончик с "конфетами": он, никогда до сей поры не евший такой вкуснятины, теперь навёрстывал упущенное с утроенной энергией. Его друг к сладкому был куда более равнодушен. - Можно мне?..

     - Бери, какие проблемы, - кивнула Галка.

     Мальчишка на радостях сгрёб сладости обеими горстями и умчался, сопровождаемый хихиканьем Хосе-Рыжего.

     - Что ты узнал, Джек?

     - Эли, ты будешь смеяться, - Джеймс присел рядышком. - Знаешь, кто сейчас представляет интересы Англии во Франции?

     - Милый, ты меня интригуешь, - Галка невесело улыбнулась.

     - Сэр Чарльз Модифорд, - дабы не интриговать жену, Джеймс сразу выложил нужные ей сведения. - Сын нашего старого знакомого, сэра Томаса Модифорда. Папашу сослали в поместье, сынка, как видишь, продвигают по дипломатической линии. Но он, к великому сожалению, больше занят делами торговыми, чем политикой, и потому нам не поможет.

     - А жаль, - хмыкнула Галка. - Тогда наши дела идут не лучшим образом.

     - Его можно заинтересовать, - Джеймс "на автопилоте" потянул из вазочки апельсиновую дольку в сахаре и отправил её в рот.

     - Чем? Задёшево его не купить, а дорого я ему всё равно не дам. Не потому что жадная, а потому что он столько не стоит, - Галка следом за ним тоже вытащила из кучки сладостей такую же дольку - пожевать за компанию. - Модифорды мне вообще несимпатичны. Голландцев надо было зацепить, так нет их сейчас здесь. Переговоры идут то в Маастрихте, то в Нимвегене... Нет, Джек, В Европе слишком тесно, и нам тут никто не рад. Уж лучше быть первыми в Мэйне, чем сто первыми в Версале...

     - Опять вы на этом тарабарском наречии болтаете, - в дверях, ведущих в соседнюю комнату, нарисовался Граммон. В весьма живописном виде, надо сказать: нечёсаный, небритый, рубашка навыпуск из штанов, одна нога затянута в высокий узкий ботфорт, другая босая.

     - Это русский язык, дружище, - Галку даже повеселил расхристанный вид француза. - А как понимать твоё ...дезабилье?

     - Вот так и понимать, - Граммон фыркнул, словно кот. - Всё надоело. Мне Жером осточертел своим нытьём: "Хочу домой!" - но кое в чём он всё-таки прав. И я тоже хочу отсюда свалить. Притом, чем скорее, тем лучше.

     - Оригинальный способ выражения протеста, - прыснула Галка, забывшая даже о своих переживаниях. - Но ты с ним малость опоздал. Уже решено: через неделю грузимся в кареты и отбываем в Марсель, к нашим кораблям.

     - Тогда я пошёл одеваться и бриться, - шевалье тряхнул лохматой головой. - У меня ещё свидание с дамой.

     "Поручик Ржевский, ваш типаж - вечен", - мысленно улыбнулась Галка. Слишком стихиен и неуправляем был этот человек для верного офицера. Она пока не могла сказать о Граммоне то же, что и об остальных своих спутниках: друг. Но при всех своих недостатках другом он мог бы быть очень хорошим. И вообще, если бы не друзья, что бы она сейчас делала? Билась бы головой об стенку, наверное...

     - Эй, Хосе, ты чего? Ну, чего ты?

     Голос Хосе-Рыжего, донесшийся из другой смежной комнаты, звенел от плохо скрываемого страха. "Что ещё там стряслось?" Галка и Джеймс, подозревавшие, что у мальца, объевшегося сладкого сверх всякой меры, прихватило желудок.