– Как бы то ни было, если вы не извинитесь, мы все останемся тут, повторил Смит.

– Значит, мы останемся тут, – отозвался Римо.

– В отличие от вас обоих, мне, как это ни странно, требуется вода, крыша над головой и пища через определенные промежутки времени. И кроме того, я не располагаю свободной неделей для отдыха на берегу реки в штате Нью Мексико.

– Вам и вашим компьютерам в Фолкрофте вовсе не обязательно знать, почему мы тут очутились.

– Насколько я понял, со слов Чиуна, вы оказались здесь, потому что жульничали при игре в бейсбол, а потом позвали на помощь еще какого то белого. Он согласен забыть об этом, если вы должным образом извинитесь. Еще он что то говорил о компенсации.

– Занесите это в компьютер. В последний раз, когда Чиун потребовал компенсацию, ею должна была стать Барбра Стрейзанд. Вы готовы пойти на это?

Смит откашлялся.

– Пойдите и скажите ему, что вы сожалеете о случившемся. И перейдем к делу. Для вас есть работа. Очень важное задание.

Римо пожал плечами. Он нашел Чиуна там, где оставил его несколькими минутами раньше. Мастер Синанджу сидел, скрестив ноги, сложив руки на коленях, и жаркий ветер пустыни играл его жидкой бороденкой. Римо перекинулся с ним несколькими фразами и вернулся к Смиту.

– Получайте. Вот какую он требует компенсацию за нанесенную обиду: четырнадцать откормленных коров, племенного быка рекордсмена, уток, гусей и кур – несколько сотен, шелковой ткани столько, чтоб ею можно было опоясать замок – Фолкрофт. Он продолжает считать санаторий замком. Плюс к этому еще десять служанок и сто телег с нашим самым лучшим рисом.

– Что все это значит? – Смит не верил своим ушам.

– Он хочет все это привезти с собой в Синанджу. Вы допустили ошибку на прошлой неделе, когда пообещали ему поездку в родные места. Вот он и хочет привезти с собой домой нечто грандиозное, чтобы доказать, что не терял на Западе времени даром.

– Я уже говорил ему, что вы отправляетесь туда на подводной лодке. Именно таким путем в Синанджу доставляют золото. По моему, этого достаточно. Вы ведь понимаете, что мы – секретная организация, а не цирк. Скажите ему, что обеспечение его транспортом для поездки домой – само по себе уже достаточная компенсация.

Римо снова пожал плечами, снова пошел к Чиуну и снова вернулся с ответом:

– Он говорит, что вы тоже расист.

– Передайте ему, что мы просто не в состоянии доставить все это, по крайней мере пока не установим дипломатические отношения с Северной Кореей. Скажите также, что мы дадим рубин размером с голубиное яйцо.

Ответ Чиуна, переданный через Римо, гласил, что каждый Великий Мастер Сининджу, когда либо отправлявшийся за моря, возвращался домой во всем блеске славы и величия. Каждый, кроме одного – того, которому не повезло и пришлось работать на расистов.

– Два рубина, – сказал Смит.

И наконец, когда под жарким солнцем Нью Мексико было достигнуто соглашение о размере компенсации – два рубина, бриллиант размером в половину рубина и цветной телевизор, – Смиту сообщили, что большое достоинство американцев заключается в их способности разглядеть свои недостатки и предпринять попытки по их устранению.

В машине Смит в общих чертах обрисовал задание. КЮРЕ – организация, которую он возглавлял и на которую работали Римо и Чиун, – потеряла четырех агентов, пытавшихся навести справки о Миссии Небесного Блаженства. И хотя криминальный потенциал МНБ был минимален – денежные аферы и тому подобное, – деятельность Миссии беспокоила Смита. Тысячи религиозных фанатиков, мечущихся по стране и направляемых ловким вымогателем, мошенником, играющим роль пророка.

Чиун, сидевший на заднем сиденье, заметил, что это ужасно.

– Нет ничего хуже, чем лжепророк, – заявил он.