— Кто здесь? — Пискнул мальчик.

— Никого. — Ответил Логран. Мальчик моргнул, сглотнул судорожно, а потом поднялся, отступив к стене, и тихонечко спросил.

— Л-логран?

— Логран. — Ответил он. Мальчик икнул и из комнаты, да всё бочком, выскочил поспешно.

В ту ночь он подумал, что, наверное, слегка льстил себе, что много времени подряд, выбирал комнаты для сна, в которых не просто не было других мальчиков, но и никто не приходил после, словно у него развилась некая мистическая интуиция на такие комнаты. Наверное, всё было куда проще — завидев, кто в комнате спит, мальчики предпочитали найти себе комнату побезопаснее.

Видимо, это всё из-за того дня на большом дворе, когда он впал в боевое безумие.

Или того дня, когда он впал в него в одной из таких комнат…

Они пришли шумной ватагой, не заметили, что кто-то спит у дверного косяка, обмениваясь усталыми шутками и просто ничего не значащими фразами, зашли они в комнату, где решили сегодня спать. На их беду, один из ребят обнаружил, что в комнате кто-то есть. На их беду, сделал он это крайне неудачно — наступил на ногу Лограна, да так, что было очень больно.

Когда кровавая пелена спала, Логран обнаружил, что не может пошевелиться — воины-учителя прижали его к полу втроём и держали так крепко, что и пальцем не двинуть.

Мальчики валялись по всей комнате — он слышал только одного, парень громко стонал от боли, что с остальными, Логран так и не узнал. Мог бы узнать, но не стал этого делать.

Ему было всё равно — слабые умрут, сильные будут жить.

В тот день он тоже лежал вот так с открытыми глазами и смотрел в потолок, пытаясь понять, почему не услышал, как в комнату вошёл другой человек. Размышлял до тех пор, пока из коридора не донёсся приглушённый рык Лида, упрекавшего спящих мальчиков в том, что у них за ночь выросло аж по три титьки на каждого — а иначе, почему они до сих пор дрыхнут?

Мальчик в комнате открыл глаза, со стоном поднялся — у него всё тело болело, Логран помнил такие дни. Когда-то очень давно и он каждое утро поднимался, с таким же болезненным, полным отчаяния стоном. Впереди ещё один день бесконечной пытки, по какой-то изощрённой издёвке, названной «уроками». Давно это было…, мальчик поднялся и замер, заметив его.

— Ап… — Шлёпнул мальчик ртом, быстро бледнея — несмотря на полумрак, эту бледность Логран сумел разглядеть без особых проблем. Если бы горели лампы в комнате, а не только в коридоре, мальчик, был бы, наверное, и вовсе прозрачным.

Логран тогда повернулся на другой бок и закрыл глаза — он мог спать дольше, чем мальцы.

Он доказал своё право спать дольше. Доказал своей силой…

Сейчас Логран понимал. Он не услышал того мальчика по одной простой причине — он не представлял угрозы. А не представлял её, потому что в потёмках шёл к циновке вдоль стены и не подошёл к нему слишком близко.

Логран поднялся, потянулся всем телом, разминая мышцы.

Интересно, что будет сегодня? Последнее время он всё меньше времени проводит на большом дворе. Вчера и вовсе успел там появиться на пять минут и тут же был отправлен к алхимику изучать травы. А спустя час отправился заниматься в большой зал, где изучались боевые песни. Почему-то, стоило ему войти, как воин оборвал свой урок и объявил, что сейчас, те, кто уже изучал эти песни, будут их вспоминать, а те, кто нет — тем будет полезный и важный урок. Все следующие песни тот день были только о чёрных пантерах и великих воинах, сумевших пережить встречу с ними. Они услышали несколько новых песен о них. Если прежде, все эти песни посвящались блистательным победам молодых воинов над лесными хищниками или их доблестной смерти в борьбе с ними, то на этот раз, прозвучали песни совсем иного рода.