На этот раз время тянулось медленно и как то торжественно. Сашенька охала, ахала, помогала любовнику полней ощутить слияние. Оба – профаны в области секса – учились друг у друга, постигали, на первый взгляд, несложную науку. Помогала великая учительница всего земного – природа, заложившая в мужчин и в женщин азы грешной любви…

… Утомленный любовным неистовством, Тарасик задремал. Сашенька, обняв его и положив голову на грудь, ровно дышала. Наверно, ей тоже не просто дались удивительно приятные и жаркие минуты, но она не спала. Иногда любовник шестым десятым чувством будто видел таинственную улыбку на пухлых её губах.

Прошло полчаса.

Добято будто кто то подтолкнул. Дескать, проснись, сыщик, нельзя тебе сейчас отключаться! Он не вскинулся, даже дыхание осталось прежним – ровным, покойным. Приоткрыв глаза увидел: любовница подняла голову, выжидательно поглядела на него – спит он или притворяется? Осторожно поднялась с постели, накинула ночную рубашку, укрыла плечи пуховым платком. И на цыпочках вышла из боковушки.

Когда Добято, так же осторожно, выбрался на веранду, Александры уже не было. Скорей всего, скользнула в кусты, растворилась в ночной темноте. Приглядевшись повнимательней, Тарасик увидел два смутных силуэта – мужской и женский. Вроде не обнимаются, стоят на расстоянии друг от друга.

Да и о каких об»ятиях может итти речь после недавней постели. Не робот же она – живое существо!

И ещё одно ощутил сорокалетний мужик – жгучий стыд. До чего же мерзко подозревать в предательстве женщину, которая какой нибудь час тому назад отдала ему свое тело, осыпала жаркими ласками. Сыщик поежился. Не от ночного холода – от чувства омерзения за одолевающие его мысли.

Возвратится Александра, сбросит платок и шаль, заберется под одеяло к ожидающему её возвращения любовнику. Снова – ласки, снова придется отвечать на них – целовать упругие груди, шею, губы? Притворяться! Ибо в голове колючей занозой сидит только что увиденная сценка: под покровом ночной темноты разговаривают двое – мужчина и женшина. Любимая женщина и, возможно, посланец кровавого Гранда…

Любовь и кровь – совместимы ли два этих понятия?

Ну, нет, на притворство он не способен – непременно не удержится от вопросов, которые построят между ним и Сашенькой непрошибаемую никакими ласками стену.

Раздосадованно повздыхав, сыщик не вернулся в боковушку – полез на мансарду. Долго ворочался на скрипучей раскладушке, перебирая последние события, искал и не находил причин, оправдываюих непонятное поведение Александры.

Сосед храпел более тихо – наверно, сам притомился, зато облысевшая ветка сильней постукивала в окно, да юркие серые мыши громче пищали под лавкой.

Добято незаметно уснул…

В пять утра заскрипели ступени под легкими женскими шагами. Александра пришла будить разоспавшихся охотников.

– Под»ем, мужики! Царство небесное проспите, дичь ожидать не станет – разлетится… Под»ем, сказано! – женщина сдернула со спящих колючие пледы, обрызгала их водой из кружки.

Пока охотники, позевывая, наматывали портянки, обувались, натягивали теплые куртки и, поверх них, непременные дождевики, хозяйка растопила печку, поставила разгревать вчерашнюю кашу.

– Куда пойдете? – разрумянившись от печного жара, спросила она, окинув Тараса Викторовича любящим взглядом. – Я советую податься не к Бесовой сопке – к Волчьему Логову. Волков вам бояться не приходится, а вот белок там – уйма. Без трофеев не возвернетесь… – А где находится это Логово? – внешне равнодушно осведомился сыщик. – Далеко от заимки?

– Десять километров. Для таких ходоков, как вы, час ходу. В другую сторону от медвежьепадьевской дороги.