– Сын пишет?

– Иногда. Тяжело ему достается среди закоренелых преступников. Там ведь сидят не только безвинные – убийцы, насильники… Могут страшное сотворить… Слава Богу, Феденьку Бог силушкой не обделил, вот он и отбивается от бандитов кулаками…

Толкунову надоела женская болтовня.

– Выпьем? – потянулся он с бутылкой к гостю. – Что то мне не по себе стало от ваших разговоров. Убийцы, ворюги, насильники…

– Простите, мне пора, – решительно поднялся с места сыщик. Дальнейшее продолжение застольной беседы – пережевывание уже сказанного и занесенного в память. – Гляди, Серафим, завтра не проспи.

– Ни в жизнь, Тарас Викторович. Баба не даст проспать, она у меня горячая, требует и ночью, и утром. Все ей мало.

Толкунов воркующе рассмеялся, ущипнул сожительницу за тугой бок. Евдокия спрятала раскрасневшее лицо, шутливо отмахнулась от любовника. Дескать, не молоденькие уже, пора и честь знать, пусть парни с девками балуются любовью.

– Вы скажете, Серафим Потапыч, – игриво заколыхалась она. – Тарас Викторович невесть что подумать может…

– Чего думать то? Мужик мужика завсегда правильно поймет. Особо, когда речь о бабах, – ещё раз ущипнул подругу прапорщик. На это раз – за волнующую его воображение пышную грудь. – Гляди, баба, не вздумай трепаться о нашей поездке! Узнаю – подол задеру и отхожу вожжами.

– Что вы говорите, Серафимушка? Рази я без понятиев…

Гость поощрительно посмеялся, даже подмигнул люьбвеобильному хозяину.

– Спасибо за угощение.

Толкунов не стал удерживать москвича. Натянул сапоги, накинул форменную куртку, проводил до калитке.

– Не заблудитесь? – заботливо спросил он. – Может вызвать дневального – проводит?

– Не маленький – дойду. Итак, до утра!

Размышляя над посещением прапорщикова жилья, Добято медленно шел вдоль забора. В принципе, ничего нового он не узнал, если, конечно, не считать нежелания женщины признаться в посещении освобожденного зека. Да и это нежелание, если вдуматься, мало о чем говорит. Ну, навестил мать тюремного дружана туберкулезный приятель, ну передал ей послание, рассказал о зоне – что в этом криминального?

Пока сыщик пытался расколоть Евдокию, заодно лакомился вкусными её блюдами, на улице окончательно стемнело. В избах погасли окна, уличного освещения в таежном поселке не предусмотрено, дороги не покрыты гладким асфальтом.

То и дело оступаясь в рытвины и спотыкаясь о выпирающие корни деревьев, Тарасик наконец добрался до трех кедров. Сейчас свернет, минует лавочку, на которой недавно беседовал с двумя старушенциями, оттуда до штаба отряда – десять минут ходьбы.

Неожиданно он споткнулся об очередной корень и упал. Неудачно свалился – ударился плечом о валяющийся камень. Но падение спасло сыщика от смерти – стрела, выпущенная из арбалета, вонзилась в ствол. Не упади он – пробила бы грудь. Добято выдернул из кобуры пистолет, откатился к кедру. Вторая стрела ударила в место, на котором он только что лежал. Опытный стрелок, не каждому дано за короткое время перезарядить арбалет.

Убийца понял – промазал и бросился наутек. Зашелестела листва, взлаяла проснувшияся собака. Если бы стреляли из пистолета либо ружья – ответить из «макарова» на звук выстрела, на вспышку. Арбалет – редкое бесшумное оружие ближнего боя профессиональных киллеров, не желающих привлекать к себе внимание. Даже собачий брех.

Тарасик переполз под прикрытие второго дерева, осторожно выглянул из за толстого ствола, несколько минут выждал. Собаки постепенно успокоились. Ничто не нарушало ночного покоя.

Хитроумная тварь, этот кровавый Гранд! Только вряд ли он для расправы с преследующим его сыскарем выполз из надежной своей норы, скорей всего нацелил пехотинца.