– Я просто…

– Это чертовски обидно, Лок, – она медленно жует и смотрит на меня. – Это так обидно, что я не... у меня даже нет слов. Я думала, что это из за прошлой ночи. Или из за позапрошлой. Или из за чего то другого. Это больно. Мне хотелось, чтобы ты остался. Я думала, что мы... не знаю. Позавтракаем. Я думала…

– Ты думала, что я – это кто то другой, – звучит отвратительно. – Я никогда не был таким, Найл. Я никогда не был парнем, который остается до утра.

– Это я уже поняла.

Ее слова жгут меня, как кислота. Мне страшно, но я все таки скажу ей. Меня опаляет жаром, а пульс стучит в венах, как ритуальные барабаны.

– Но это не значит, что я... Что я не хочу попробовать. Если ты... если ты хочешь.

Найл смотрит на меня, ее глаза пусты.

– Если ты этого  не понял, то еще бо́льший идиот, чем я думала.

И с каждой ставкой проигрыш опять…

Лок, кажется, не знает, что на это ответить. Черт с ним – я не собираюсь разжевывать ему смысл каждого слова или помогать.

– Сейчас усну прямо за столом, – говорю я. – Мне нужно поспать где нибудь.

Он встает и подает мне руку. Я принимаю ее, но с опаской. Он ведет меня к своему грузовику. Я слышу храп Юты в кузове. Мы идем к задней двери, и я вижу, что Лок где то отыскал матрас и сунул его в кузов грузовика. Потом открывает заднюю дверь и достает свернутый спальный мешок. Расстегивает его, превращая в одеяло, и стелет на матрас. Я слишком устала, чтобы переживать о том, что придется спать с ним. Я посплю. И ничего, кроме сна, даже если бы у нас и была возможность. Хватит с него «кроме». Локу придется еще заслужить мое доверие.

Мы трахались, и это было здорово. Это было просто офигенно, но только потому, что я очень возбудилась, а он – просто ходячий секс.

А потом у нас было что то на грани любви, и это было самое удивительное, что я когда либо переживала.

Но этот глупец просто сбежал от меня, потому что он, видите ли, слишком слаб, чтобы справляться со своими собственными эмоциями.

Так что теперь Локу придется постараться, и я не собираюсь ждать слишком долго. Поэтому сейчас просто посплю на рваном матрасе под звездами – рядом с собакой и человеком, к которому испытываю сложные чувства.

Я уже собираюсь запрыгнуть в грузовик, когда вдруг ощущаю его руки на своих бедрах. Лок разворачивает меня лицом к себе, легко поднимает и усаживает в кузов. И, черт бы его побрал, но мои колени сами раздвигаются, словно чувствуют его присутствие, и вот я уже позволяю ему встать у меня между ног.

Лок приподнимает рукой мой подбородок.

Я убеждаю себя в том, что не собираюсь с ним целоваться. Нет.

Да... и сама же себе беззастенчиво вру.

Он совсем рядом. Грудь – как скала, защищающая меня от остального мира. Я слышу окружающие звуки, но они какие то блеклые, далекие и нереальные. Он обхватывает мое лицо своими большими мозолистыми ладонями и смотрит сверху вниз.

Сине зеленые глаза – море, освещенное луной, звездами и прожекторами позади нас. Он делает глубокий вдох и медленно выдыхает. Брови нахмурены, словно он о чем то напряженно думает.

Он собирается меня поцеловать, но дразнит. Мои губы сами раскрываются, и лицо поднимается в ожидании поцелуя. Будь он проклят, и будь я проклята.

Я не собираюсь этого делать. Не позволю ему втянуть меня в гипнотический водоворот своей сексуальности, обаяния, магнетизма. Он наклоняется, и я теряю всякое чувство реальности. А ведь всегда терпеть не могла героинь любовных романчиков, которые начинали задыхаться и терять дар речи, стоило сексуальному парню подойти поближе, после чего позволяли ему делать с собой все, что заблагорассудится.

Теперь я начинаю их понимать.