Я дрожу.

Или это трепет?

Я прохожу мимо него и делаю вид, что могу нормально дышать. Притворяюсь, что это не у меня полнейший сумбур в мыслях и эмоциях. Рывком открываю дверь грузовика, вставляю ключ в замок зажигания и пытаюсь запустить двигатель.

И, черт побери, он заводится с первой попытки.

Я слышу скрежет когтей по металлу, поворачиваюсь и вижу Юту. Она запрыгивает в кузов, дает три круга вокруг себя и ложится, укладывая морду на лапы. Лок усаживается рядом со мной. У меня небольшая машина. Одно сиденье, отсутствие консоли, старая, порванная в некоторых местах кожаная обшивка и две выцветшие потертые пряжки ремней безопасности.

Он занимает всю кабину. Переполняет ее, если честно. Широкие плечи, бедра, обтянутые джинсами, поношенные походные ботинки. На этот раз он причесан, но все еще выглядит, как дикарь. Эти его волосы – почти до плеч, густые и волнистые. И эта борода. Иисусе! Он ее расчесал, и мне кажется, от нее идет какой то хвойный древесный запах. Не резкий. На самом деле, наоборот.

Двигатель звучит по другому. Мерно. Даже певуче. Так еще и завелся с первого раза. Я переключаю передачу и задом сдаю на дорогу, а потом смотрю на Лока.

– Что еще ты отремонтировал?

Он опускает окно, высовывает руку, и, не глядя на меня, пожимает плечами.

– Я только сказал им починить ее. Не знаю, что они сделали.

– Вранье.

Теперь он смотрит на меня.

– Ты злишься.

– Не люблю быть кому то должной.

– Ты мне ничего не должна. Проклятье, ты никогда мне не будешь ничего должна, – Лок говорит это с какой то яростью. Слишком резко. Очень странно. Затем, кажется, понимает это и делает глубокий вдох, чтобы начать снова, уже спокойнее: – Стартер. Ремень привода. Топливный шланг. Тормоза... что еще? Думаю, все. О, нет, еще свечи зажигания.

Я резко вдыхаю. Механик мне так и говорил, и все это означало почти новый двигатель. У меня не было денег, чтобы исправить это сразу, а в последние несколько недель просто не было времени. Я знаю, сколько это стоит, потому что мне называли цену.

– Лок... это большие деньги, – я с трудом сглатываю. – Как тебе удалось это провернуть так быстро?

– Вчера вечером я его отбуксировал в автосервис. Как только ты ушла, я вызвал эвакуатор и механика. Просто сказал исправить все, что нужно исправить. Они работали допоздна и, наверное, доделали рано утром.

– Я верну тебе деньги. Это слишком дорого.

Он впивается в меня взглядом.

– Черт бы тебя побрал.

– Мне ни хрена не нужны подачки, Лок. Я не нуждаюсь в твоей помощи или твоих деньгах, и не собираюсь трахаться с тобой только потому, что ты был так со мной любезен.

– Не потому, что был любезен, нет. Но ты сделаешь это, – он снова мурлычет.

Я ударяю ногой по педали тормоза.

– Знаешь, что? Выметайся из моей машины, – мы резко тормозим, пыль летит через открытые окна. – Спасибо, что починил ее, было очень любезно, но совершенно излишне. До свидания, Лахлан Монтгомери.

– Эй, я просто...

– Ты не шутил, так что не пытайся подмазаться ко мне. Это может сработать с барными шлюхами – все эти мурлыканья и улыбочки. Но не со мной, нет. Так что убирайся .

– Улыбочки и мурлыканье? – он приподнимает бровь. – Тебе кажется, что я мурлыкал?

Со стоном я закрываю лицо руками.

– Господи. Ты не понял намека, да? УБИРАЙСЯ!

Он удерживает на мне долгий взгляд, и так тяжело противостоять песням Сирен в этих сине зеленых глазах, но... Так или иначе, мне это удается.

Так или иначе.

И он выходит. Затем щелкает пальцами.

– Юта, давай, девочка.