— Но я действительно люблю ее, папа, — сказал он в заключение, ощущая потребность оправдаться в глазах отца. Каким-то образом отцу, бесконечно терпеливому и любящему его несмотря ни на что, одним печальным взглядом всегда удавалось заставить Фредди снова почувствовать себя школьником. — Я люблю ее больше жизни. Я женился бы на ней, даже будь она нищей.

Отец посмотрел на него тем взглядом, которого Фредерик всегда боялся больше, чем любого другого. Он даже предпочитал гнев этому спокойному, понимающему и полному разочарования пристальному взгляду.

— Не переусердствуй, Фредди, — сказал он. — Слова мало что значат. Покажи ей, что ты любишь ее больше жизни. Заставь меня гордиться тобой, мальчик.

Боже, этого хватило, чтобы у него защипало в глазах. Было бы верхом унижения заплакать перед собственным отцом. Он больше всего хотел в этот момент, чтобы его отец им гордился. Для двадцатишестилетнего мужчины было смешно признаваться в этом, даже самому себе.

Время после полудня пришлось посвятить еще одной встрече с мистером Уайтхедом, на которой этот джентльмен и барон завершили составление брачного контракта, а Фредерик присутствовал в качестве почти безмолвного третьего члена этой компании. Его ежегодный доход должен был увеличиться после его брака — и должен был теперь называться доходом, а не содержанием. И должен был быть городской дом. По-видимому, холостяцкие комнаты уже не подходили для женатого человека, даже если было маловероятно, что Клара когда-нибудь захочет поехать в Лондон вместе с ним. Эбури-Корт должен был стать их загородным домом.

Было странно ощущать, думал Фредерик, как человек, похоже, напрочь лишался возможности контролировать свою собственную свадьбу, как только было сделано предложение. Его мать провела большую часть дня с Кларой в доме на площади Серкус, обсуждая вещи вроде цветов и свадебных завтраков. Он увидел Клару лишь мельком, когда пришел проводить свою мать на обед обратно в гостиницу.

Только на следующий день он, наконец, отправился в Лондон за специальным разрешением. А по приезде туда ему пришлось найти брата и сообщить ему новости, и Лесли во что бы то ни стало решил тоже приехать в Бат на свадьбу. Италия может подождать день или два, настаивал он, сияя от удовольствия за приближающееся счастье старшего брата. В словаре Лесли свадьбы и счастье были синонимами.

Так что еще один день был потерян, пока Лесли, не уверенный, что ему следует надеть на эту свадьбу и можно ли надеть тот же самый наряд, который он совсем недавно надевал на свадьбу Дэна и Джули, упаковывал два больших чемодана почти со всеми своими вещами, вследствие чего его пришлось убеждать сократить багаж хотя бы наполовину. А потом он вспомнил, что у самого Уэстона его ожидает новый сюртук. Фредерик обнаружил, что снова бросает взгляды на потолок и часто хихикает, что, похоже, всегда случалось, когда он был с Лесом.

Но в конце концов они вернулись в Бат и атмосферу нереальности происходящего. В его отсутствие все было устроено. Из уважения к состоянию Клары свадьба должна была пройти в ее гостиной вместо церкви. Баронесса разъяснила все детали. Кроме священника и жениха с невестой на церемонии должны были присутствовать родители жениха, его брат, компаньонка невесты мисс Поуп и ее близкие друзья: мистер и миссис Уайтхед, полковник и миссис Ратледж и сестры Гровер. Фредерик задавался вопросом, как они все поместятся в гостиную, но он допускал, что на самом деле количество людей было не таким уж большим. Просто гораздо бóльшим, чем он ожидал изначально.

После свадебного завтрака мисс Гровер должны были забрать мисс Поуп к себе домой, так как ее мать в это время находилась в отъезде, и она должна была прожить у них неделю, по истечении которой барон и баронесса привезут ее в Эбури-Корт. Молодожены, похоже, должны были отправиться туда на следующий день после свадьбы.