Он испепелил ее взглядом.

— Смотри-ка, твоя девочка намного мудрее тебя. Как тебя зовут, красавица?

— Глория, — ответила Эмма не задумываясь.

— И что же ты делаешь в таком месте с таким типом?

— Пытаюсь заключить выгодную сделку.

— Ты ее уже заключила.

Мужчина вынул двести евро и положил их на стол.

— А подслушивать чужие разговоры нехорошо, — не удержалась Эмма, забирая деньги.

Владелец антиквариата раскрыл рот, чтобы ответить, но она его опередила:

— И ходить трепаться всем вокруг о том, кто приходит к тебе в магазин, нехорошо тоже. Я знаю людей, которым это может не понравиться.

— Кто это такие?

— Люди, у которых много таких золотых безделиц. Так много, что они даже не замечают, когда одна из них пропадает. Я бы очень хотела, чтобы они и на этот раз не заметили пропажу. А вы?

— Они не заметят, — пообещал мужчина.

— Ну, тогда все будет хорошо.

Эмма повернулась к нему спиной и вышла из магазина. Эмилиано вылетел следом за ней. В ярости.

— Ты что, совсем обалдела, да?!

— Мне казалось, у тебя возникли трудности.

— Я вел переговоры.

— Нет, ты собирался уходить.

— А ты позволила ему обвести тебя вокруг пальца.

Он говорил, как Грета. Эмме это не нравилось.

— Послушай, мне нужны были двести евро, и я их получила. Все.

Эмилиано подошел ближе, сжимая от злости кулаки:

— Ты не знаешь, как я рисковал, чтобы просто прийти сюда.

— Нет, не знаю. Ты мне ни слова об этом не сказал. Ты вообще со мной не разговариваешь. Откуда мне знать?

У него возникло непреодолимое желание ударить ее. И тут же прошло. Резкий скачок назад. Так взмывают вверх ястребы, заметив более крупного хищника. Желание ударить сменилось новым чувством. Тем, до которого от любви один шаг. Эмма узнала его. И чуть не расплакалась. Эмилиано тоже узнал его и решил укрыться в надежном месте.

— Садись на мотоцикл. Поехали отсюда.

Она беспрекословно подчинилась, но прежде чем успела надеть шлем, услышала наглый шум двух мопедов. Перед Эмилиано возникли два бывших друга. Предавшие его не так давно.

— Мао, — сказал Мао.

— Уже уходишь? — почти с нежностью спросил Штанга, сопровождая вопрос жестом, который Эмилиано хорошо знал: правая рука под ветровым стеклом, где лежала его железная дубина.

— Приятно снова оказаться дома, — с иронией ответил на приветствия их бывший командир.

Мао и Штанга не уловили иронии:

— Это больше не твой дом.

— Малыш предупреждал тебя, забыл?

Нет, он все хорошо помнил.

— И что мы теперь ему скажем?

Как объяснить тому, кто остается, почему ты уезжаешь? Эмилиано ушел из этого «дома» намного раньше, чем его выгнали. В тот день, когда увидел рыжие волосы Эммы.

— Ничего. Просто ничего ему не говорите.

Ответ друзьям явно не понравился.

— Нет, мы скажем ему, что ты приходил за деньгами, — угадал Штанга. — Но свалил, как только нас увидел. — Для пущей убедительности он достал свою штангу.

— Все, поехали, — шепнула Эмма.

Эмилиано сжал челюсти. Сбежать? Ему предлагают сбежать? Но остаться на этом пепелище было еще хуже. Здесь были эти двое. И была дорога. Достаточно сместиться на сотню метров — и ты уже в другом Корвиале. Там, где мастерская. И Гвидо. Надо было выбирать. И он сделал выбор.

— Счастливо оставаться, — попрощался он с друзьями, садясь на мотоцикл.