Минтар наклонил голову, признавая себя побежденным, и большим пальцем повалил своего убара.

    – Это моя слабость, – пожаловался он. – Я во всем гонюсь за прибылью, пусть даже маленькой.

    Марленус взглянул на нас с Казраком.

    – Минтар учит меня терпению, – сказал он. – Обычно он мастерски защищается.

    – А Марленус всегда нападает, – улыбнулся Минтар.

    – Захватывающая игра, – сказал Марленус почти откровенно. – Некоторым она заменяет музыку и женщин, доставляя не меньшее удовольствие. Она помогает им забыться. Это – как вино ка-ла-на в ночь, в которую его следует выпить.

    Мы молчали.

    – Вот смотрите, – сказал Марленус, восстанавливая позицию. – Я использую убийцу, чтобы взять город. Убийца падает от тарнсмена… необычное, но интересное решение.

    – И тарнсмен падает от раба копья, – добавил я.

    – Верно, – согласился Марленус и взмахнул рукой, – но я побеждаю.

    – А Па-Кур, – сказал я, – убийца.

    – Да, – сказал Марленус, – и Ар – город.

    – А я – тарнсмен? – спросил я.

    – Да, – ответил он.

    – А кто же, – спросил я, – раб копья?

    – Какая разница? – сказал Марленус, взяв в руку несколько рабов копья и по одному роняя их на доску. – Сгодится любой.

    – Если Убийца возьмет город, – сказал я. – Власть посвященных будет уничтожена и орда уберется прочь, останется гарнизон.

    Минтар уселся поудобнее.

    – Молодой тарнсмен неплохо играет, – сказал он.

    – И когда Па-Кур падет, – продолжал я, – гарнизон разделится и произойдет восстание.

    – Возглавляемое убаром, – сказал Марленус, глядя на фишку, зажатую в руке. Он провел ею по доске, спихивая остальные фигуры на шелк. – Убаром, – воскликнул он.

    – Вы хотите, чтобы город сдался Па-Куру, его орда ворвалась в цилиндры, разгромила и сожгла город, уничтожила или поработила население? – спросил я, невольно содрогнувшись, представив себе орду Па-Кура в Аре, грабящую, убивающую, насилующую, или, как говорят горийцы, умывающую мосты кровью.

    Глаза Марленуса вспыхнули.

    – Нет, – сказал он, – Но Ар падет, Посвященные способны только бубнить молитвы Царствующим Жрецам да обсуждать детали бессмысленных и безжалостных жертвоприношений. Они получили власть, но не умеют с нею обращаться. Они никогда не смогут противостоять хорошо организованной осаде города. Им не удержать его.

    – Разве вы не можете войти в город и захватить власть? – спросил я. – Вы вернули Домашний Камень. За вами пойдут.

    – Да, – сказал Марленус, – я вернул Домашний Камень и кое-кто последует за мной, но этого недостаточно. Кто встанет под знамена изгнанника? Власть Посвященных должна быть уничтожена.