Художник был большим мастером на розыгрыши и артефакты. Люди несколько минут сидели молча, ожидая, что и сейчас он встрепенется, оживет, расхохочется, станет говорить заготовленную речь. Наконец кто-то не выдержал и крикнул:

    -  Врача скорее! Скорее врача!

    Художник умирал прямо на глазах нескольких десятков радио- и тележурналистов. А люди с камерами обступили его и, отталкивая друг друга, через плечи, через головы впереди стоящих, отвратительно суетясь, стали подробно, мгновение за мгновением фиксировать картину наступающей смерти. Кто-то, сообразив первым, стал снимать заодно и их самих - потных, возбужденных.

    -  Ну уж это слишком! - выкрикнул пожилой француз, который подавал Агнии воду. - Вы нарушаете профессиональную этику!

    Однако его никто не услышал. Все, у кого были камеры, тоже стали лихорадочно снимать друг друга, а потом вновь бросились к умирающему художнику.

    Эти кадры Агния потом видела множество раз. Она и сама показывала их - сначала в Доме журналистов на Невском, а потом в Москве. Так уж получилось, что в тот ужасный час она была в студии на «Радио Франс» единственной российской журналисткой. Да и то случайно.

    Когда прибежал врач, художник был уже мертв. Двое мужчин унесли его в медицинский пункт, и тамошний врач безуспешно попытался запустить сердце.

    Уже спустя два часа сначала телезрители Франции, а потом и всего мира видели трагические кадры последних мгновений жизни мировой знаменитости. И многочисленные комментаторы строили предположения о том, про какую же группу он хотел объявить миру.

    Но прежде рядом с Агнией оказался Борис Лосев.

    -  Быстро в коридор! - сказал он негромко и взял ее за руку.

    Она вышла следом за ним, еще не понимая, в чем дело.

    -  Какой ужас! - сказала она потрясенно.

    -  В моем возрасте, Умница, эти ужасы становятся фоном жизни. - Борис был удручен тоже, но и деловит. - Сейчас будут проверять документы. У меня-то постоянный пропуск, а тебе мы не успели заказать. Три часа объяснений в полиции обеспечено. Быстро вниз!

    Однако им не повезло. Они вышли из лифта в тот момент, когда охранники перегораживали проход.

    Борис рванул ее за руку в тот же лифт, они поднялись на несколько этажей, по опоясывающему коридору перешли в противоположный сектор и снова спустились вниз - теперь уже на другом лифте.

    -  Может, лучше вернуться? - Агния еле-еле поспевала за ним.

    -  Лучше выйти. Пока не поздно.

    Он подвел ее к дамскому туалету.

    -  Посмотри, окно открыто? Я пока постою у дверей. - Агния послушно заглянула в просторный ухоженный туалет. Все окна там были закрыты наглухо. - Тогда выйдем через мужской. У нас - открыты.

    К ним приближался тот самый пожилой француз, который в студии любезно указал ей на стул, потом подал пластмассовый стаканчик с водой, а во время всеобщего возбуждения пытался воззвать к этике.

    -  У вас тоже проблемы с выходом?

    -  У меня - нет, а для мадам мы не успели заказать пропуск.

    -  Вот и я не успел, - посетовал француз. - И к тому же хотел бы скорей оказаться в своей газете. Но я вижу, вы нашли выход. - Он подбадривающе улыбнулся Агнии, которая продолжала нерешительно мяться перед входом в туалет для мужчин. - Мадам, не смущайтесь, путь к свободе всегда связан с риском.