Сам же Руфин указал на место подле себя с одной стороны Фабии, с другой Криспине. Юная красавица хихикала, когда император целовал ее в губы. Фабия неодобрительно хмурилась.

- А что бы ты сделала, если бы Руфин выбрал тебя, а не Криспину? - шепотом спросил Элий.

- Я бы убежала. В Дакию. Или в Африку. Или в Альбион. А может, в Новую Атлантиду. Мир велик.

Летти заметила, что при упоминании Новой Атлантиды Элий едва заметно вздрогнул. Цезарь поспешно сделал знак виночерпию, и тот подал гостям глиняные кружки с "рабским" вином. Гости заранее морщились.

- Вот же угораздило скрягу Катода оставить нам рецепт этого пойла, фыркнул Руфин.

- Пожелаем себе пить "рабское" вино только один день в году. - Элий одним большим глотком проглотил напоминающую уксус жидкость.

- Неужели я тоже должна это пить? - надула губки Криспина.

- Тебя же не было утром на Авентине, - с шутливым упреком заметил Руфин.

- Как и тебя! - воскликнула Криспина. - А кто вообще сегодня был на Авентине?

- Элий, - подала голос Летиция.

- А кто еще...

Все молчали. Даже Валерия.

Элий заметил, что Кумий тайком вылил содержимое своей кружки на землю, как будто приносил жертву богам. Летти, поколебавшись, все же выпила так называемое "вино" и принялась спешно закусывать фаршированным яйцом.

Тем временем виночерпии наполнили золотые и серебряные чаши гостей уже иными напитками. После этого Элий развернул заранее приготовленный свиток.

- Элий, сынок, неужели ты будешь зачитывать нам Декларацию? демонстративно зевнул Руфин. - Мы ее все знаем...

- Разве?..

- Не будем относиться к этому так серьезно. - Император погладил пухлое плечико Криспины.

- На свете слишком мало вещей, к которым можно относиться серьезно, отвечал Элий.

Он знал, что для Руфина и Скавра он - смесь комедианта и гладиатора, сыграет роль и быстренько покинет арену. Он и сам не должен воспринимать свое положение всерьез - ему постоянно давали это понять. Но он не собирался разыгрывать из себя шута. И, повысив голос, Элий Цезарь начал читать. Впрочем, ему не надо было заглядывать в свиток. Он знал Декларацию наизусть.

- "Статья первая. Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства..."*

Голос его звенел от обиды, и все пирующие примолкли, и даже Руфин вынужден был делать вид, что слушает.

- "...Статья четвертая. Никто не должен содержаться в рабстве или подневольном состоянии; рабство и работорговля запрещаются во всех их видах".

Теперь Скавр остервенело зевнул.

Летти обиделась за Элия и, повернувшись, толкнула префекта под руку так, чтобы тот пролил себе на тунику вино из бокала.

- Ах, я такая неловкая, - воскликнула она, но не сдержалась и прыснула от смеха.

- "Статья пятая. Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию".

* Нетрудно предположить, что Декларация прав человека должна звучать одинаково в любом обществе.

Скавр тоже начал смеяться, но неясно, что привело его в столь в веселое расположение духа - неудачная шутка Летиции или слова Декларации. Летти разозлилась и попыталась толкнуть Скавра под руку еще раз, но тот успел отстраниться и при этом облился вином еще больше. Тут Летти не выдержала и расхохоталась вовсю. Элий понял, что читать дальше не имеет смысла, и отложил свиток. Гости поспешно осушили бокалы в честь богини Либерты. Летти поняла, что, желая помочь, сделала только хуже, и с жаром принялась извиняться.

- Элий, милый... я не хотела. Как мне все исправить?

- Выучи Декларацию наизусть, - отвечал он вроде как в шутку, но обиды скрыть не сумел.