Он огляделся по сторонам - куда бы выплюнуть последнюю косточку от сливы - и его взгляд упал на фасад магазина медных изделий. Витрина была заполнена кусками меди и бронзы, несомненно, предназначенными для переплавки. На этих заготовках лежала покрытая толстым слоем зеленой патины бронзовая фигурка длиной в локоть. Голова - это была голова чудовища с четырьмя рогами - была широкой и плоской, трехглазой, из щели рта торчали острые зубы.

    Усмехнувшись. Конан поставил фигурку на ноги. Она была отвратительной, обнаженной, с гротескно выраженными признаками пола. Вполне подходящий подарок для Махаона.

    - Благородный господин - знаток, как я погляжу. Эта статуэтка - одна из лучших вещей моего собрания.

    Конан воззрился на улыбающегося маленького толстяка, который вышел из дверей лавки и скрестил руки на груди - вернее, на животе, выпиравшем из-под пояса.

    - Одна из твоих лучших вещей? - Насмешка в голосе Конана звучала еле заметно. - И среди отходов?

    - Это мой подмастерье проглядел, благородный господин. Глупый, бездарный мальчишка, и ничего больше. - В тоне толстяка появилась нарастающая злоба против беспамятного ученика. - Но он отведает моего ремня. Две жалких золотых монетки, сударь, и статуэтка будет принадлежать...

    Конан прервал его, подняв руку.

    - Еще раз соврешь, и я вообще ничего не стану покупать. Если ты что-нибудь о ней знаешь, говори.

    - Я и говорю, благородный господин, она стоит по меньшей мере...

    Конан повернулся, чтобы уйти, и торговец начал задыхаться.

    - Постойте! Пожалуйста! Митра свидетель, я скажу вам чистую правду!

    Конан остановился и посмотрел назад через плечо, явно заколебавшись. Этот парень, подумал он, наверняка не один день толкался среди туранских купцов.

    Несмотря на то, что день был прохладный, пот поблескивал на лице владельца магазина.

    - Прошу вас, высокородный господин, зайдите в дом, чтобы мы могли поговорить.

    Внутренне все еще сопротивляясь, Конан позволил ему пригласить себя в лавку. Проходя мимо витрины, он снял с нее статуэтку. В лавке на плотно сдвинутых столах были разложены для обозрения многочисленные поделки из металла - все тонкой работы. На полках также можно было видеть всевозможные предметы: вазы, чаши, кувшины и кубки всех форм и размеров. Киммериец положил медную фигурку на шаткий столик, который затрещал под ее тяжестью.

    - А сейчас назови мне цену, - сказал он. - Но я не хочу больше слышать о золоте, которое я должен заплатить за то, что ты собирался пустить в переплавку.

    Жадность на лице торговца откровенно боролась со страхом потерять клиента.

    - Десять серебряных, - сказал он наконец и сделал попытку восстановить на физиономии первоначальную улыбку.

    С подчеркнутым безразличием Конан вынул одну-единственную серебряную монету и положил ее на стол. Скрестив на груди свои сильные руки, он ждал.

    Маленький толстяк беззвучно зашевелил губами, голова его дернулась, словно он хотел сказать "нет", но наконец он вздохнул и кивнул.

    - Она ваша, - пробормотал он с горечью, - за одну серебряную монету. Столько она стоит как сырье для переплавки, без учета работы. Но эта штука приносит несчастье. Ее принес мне крестьянин, который бежал из своей деревни. Он нашел ее в поле, во время пахоты. Старинные бронзовые вещи всегда пользуются большим спросом. Но эту никто не хотел брать. Некоторые называли ее Приносящей Беду. И они не были так уж не правы, потому что, пока она находилась в моем магазине, она не принесла мне ничего хорошего.