— Что это? — спросил он.

— Петарды.

— Петарды? Их едят?

— Я бы не советовал, — сухо ответил продавец. — Если их проглотить, они взорвут тебя изнутри!

— Понял, — сказал Чет, улыбаясь. — Что-то вроде хлопушек.

— Только в сотню раз громче. Советую купить: ведь скоро Четвертое июля.

Представив, как он напугает братьев Харди, Чет просиял.

— Дайте мне дюжину.

Продавец положил двенадцать красных шариков в пакетик и протянул его Чету. Когда он выходил из магазина, продавец крикнул ему вдогонку, чтобы он убегал подальше, как только зажжет фитиль.

— Они безвредны, но от них такой грохот, что Джефф Дэвис проснется!

Сгорая от нетерпения посмотреть, как взрываются петарды, Чет, едва ступив на тротуар, сунул руку в пакетик и вытащил один шарик. Если бы он только заметил, что на другой стороне улицы прямо напротив лавочки находится полицейское отделение Сентервиля, он хорошенько подумал бы, прежде чем поднести спичку к шарику.

Но Чет, позабыв обо всем на свете, только улыбался. Он поджег фитиль и отпрыгнул назад, зажав уши. Пакетик выскользнул из его пальцев, шарики посыпались на шипящий фитиль!

В одно мгновение, словно от грома орудийной канонады, Сентервиль задрожал от взрывов петард. При каждом новом ударе Чет вздрагивал, надеясь, что это последний, но сработали все двенадцать, разнося эхо взрывов по спящему городу.

— Ой! Что теперь будет! — в отчаянии воскликнул Чет, видя, как из окон и дверей высовываются испуганные жители.

Не успел он закончить, как из дома напротив выскочили трое полицейских с автоматами и пистолетами. Чет открыл рот, чтобы что-то сказать, но они бросились на него.

— Не стреляйте! — взмолился он в полной растерянности. — Я не нарочно!

— Так это ты, паршивец! — крикнул один из полицейских. — Хотел взорвать наш город!

— Это же хлопушки, — оправдывался Чет.

Полицейский его не слушал. Схватив Чета за руку, он потащил его в отделение. Двое других строевым шагом шли позади, словно сопровождая беднягу на виселицу.

— Но я же ничего не сделал, — пробовал протестовать Чет, разводя руками.

— Расскажешь об этом начальнику!

Они подвели Чета к столу в конце комнаты, где сидел начальник отделения.

— Вот он, виновник стрельбы, — рявкнул полицейский.

Начальник отделения, полный человек с тремя подбородками, наклонился вперед и посмотрел на Чета через очки в роговой оправе.

— В тюрьму тебя! — гаркнул он.

СНАЙПЕР

— Ну, пожалуйста, прошу вас, не надо меня в тюрьму! — умолял Чет. Он уже представил себе, как проведет за решеткой остаток жизни. — Пожалуйста, господин офицер, если вы посадите меня в тюрьму, я не смогу сфотографировать доктора Буша, — слова вырвались, прежде чем он успел подумать, что говорит.

Судья удивленно поднял брови, полицейские переглянулись.

— Кто это такой? — спросил начальник.

— Тот самый, кого я сфотографировал в Бейпорте, правда, только снизу, до пояса. Он вор.

Начальник полиции еще сильнее подался вперед.

— Что касается фотографирования преступников, предоставь это дело полиции. Далее. Поскольку ты приезжий и, как я понимаю, один из гостей генерала Смита, я тебя отпущу. Но только с одним условием — пока ты в Сентервиле, чтоб впредь никаких петард.