Немного посидев вместе со всеми, Фрэнк и Джо извинились и ушли: им было нужно повидать Тони.

Тони вполне оправился, и доктор разрешил ему встать с постели, вот он и ходил из угла в угол.

— Мне наплевать, позвонит ли мне мистер Соло и предложит ли он мне какую-нибудь компенсацию,— кипятился он.— Все равно я считаю, что это дело рук циркачей!

Сидевший на диване Биф Хупер поддержал Гони.

— Я полностью с тобой согласен!

— Даже если кита украл кто-то из циркачей,— сказал Фрэнк,— из этого не следует, что мистер Соло принимал в этом какое-то участие. Конечно, он человек нервный — а ваш кит отнимал у него зрителей,— но тем не менее вполне порядочный.

— Возможно,— согласился Биф.— Но что касается громилы Фелсена, а уж тем более Боко и Рембрандта, то они отнюдь не похожи на симпатичных вожаков юных бойскаутов.

— Догадки и предположения — неотъемлемая часть работы сыщика,— сказал Фрэнк.— Но сейчас нам нужны факты. Только факты!

— О каких это фактах вы здесь говорите? — раздался с лестницы знакомый голос, и в комнату вкатился Чет.

— Ребята, представляю вам Честертона Великого! — делая широкий жест рукой, провозгласил он.

Биф и Тони, а также братья Харди зааплодировали. Чет отвесил глубокий поклон и, пройдя в другой конец комнаты, устало рухнул в кресло.

— У-уф! Только что съел на завтрак дюжину блинов! — Он погладил живот и закатил глаза.

В комнату вошла миссис Прито. В руках у нее был поднос, на котором лежали две только что испеченные пиццы: одна с грибами, а другая с колбасой.

— Я подумала, что вы не прочь подкрепиться,— улыбнулась она.

— Еще бы! — воскликнул Биф.

Пока он помогал миссис Прито разрезать пиццу, Тони открыл несколько бутылок содовой воды.

— Чет! Ты как насчет пиццы? — спросила миссис Прито.

— Никак не могу! — простонал он.— Только если малюсенький кусочек — для поддержания сил.— И он положил себе на тарелку самый большой кусок.

Ребята ели молча. Вдруг, оторвавшись от куска горячей пиццы, Фрэнк поднял глаза.

— Я только что вспомнил одну вещь про Боко.— И он рассказал друзьям о странной татуировке на руке клоуна.— Как вы считаете, между татуировкой на руке Боко и пропавшим китом может быть какая-то связь?

— Скорее всего, это просто совпадение,— пожал плечами Биф.

— Ты знаешь,— сказал Джо,— на груди у Рембрандта тоже изображен кит. Так что получается уже три кита.

— И все-таки это совпадение,— с сомнением произнес Тони.— Люди накалывают на свое тело самые разные узоры и картинки. Почему бы им не изобразить и кита?!

— Но…— упорно стоял на своем Джо,— три кита…

— Четыре кита! — вскакивая, выкрикнул вдруг Чет.

Все молча уставились на него.

— Фрэнк, ты же говорил, что на записке, которую получил Р.-Р. Данн и в которой ему предлагали купить «Белый талисман», стояла подпись «Сейвал»?

— Говорил. Ну и что?

— Ведь сейвал — это тоже кит!

ПОТАСОВКА

— Откуда ты знаешь? — с удивлением спросил Фрэнк.

— Я знаю это, потому что занимаюсь резьбой по кости,— гордо произнес Чет,— Увлекшись ею, я узнал массу разных вещей. А если изучаешь искусство резьбы по пластинам китового уса, то невольно узнаешь многое и о китах.

— Это само собой разумеется, — сказал Джо.— Давай, Чет, ближе к делу.

Будучи единственным человеком в комнате, знающим ответ на загадку, Чет наслаждался своим положением и поэтому не спешил.