– Хочешь принять душ? – спрашиваю. Я больше не могу сидеть в тишине. Я сейчас начну рвать на себе волосы.

Он наклоняется вперед и морщится.

– Конечно, – бормочет он.

Наблюдаю, как он с трудом поднимается на ноги, и чувствую себя хладнокровной стервой из за того, что не помогаю ему, но не знаю, хочет ли он этого, и не уверена, смогу ли. Атмосфера между нами такая неловкая.

Когда он встает, покрывала падают к его ногам, и он смотрит вниз на свое обнаженное тело.

– Черт, – ругается он, протягивая руку за одним из покрывал. Он закручивает его вокруг талии и поворачивается ко мне. – Извини, – говорит он, пожимая плечами.

Извини?

Будто я не видела его таким раньше – много раз, вообще то. По его словам, на моем теле нет такого места, где бы он не побывал: в нем, на нем или над ним.

Опустив плечи, вздыхаю и поднимаюсь вслед за ним по лестнице в главную спальню. Это занимает некоторое время, и всю дорогу нас окружает неловкое молчание, но, в конце концов, мы добираемся до цели. Не знаю, сколько еще смогу здесь оставаться. Эта обстановка – за миллион миль от той, к какой я привыкла с этим мужчиной.

– Может, лучше примешь ванну? – спрашиваю, направляясь в ванную комнату. После подъема по лестнице он выглядит измученным, так что стоять в душе будет не очень весело. Хорошенько отмокнуть в ванне, вероятно, поможет мышцам.

– Полагаю, да. – Он снова пожимает плечами.

Ладно, я приготовлю ему ванну, а потом уйду. Я не справлюсь. Это тот мужчина, которого я начинала думать, что знаю, которого отчаянно надеялась узнать, но я уничтожена, обнаружив, что он совсем не такой – ни капельки. Я позвоню Джону и узнаю, что предложит он. Такое не для меня. Он заторможен, замкнут, и чем дольше это продолжается, все обидные вещи, которые он мне кричал во время нашей ссоры, звучат все громче и яснее. Зачем я только вошла в этот лифт?

Открываю гигантский смеситель и провожу под ним рукой, дожидаясь нужной температуры, изо всех сил стараюсь не думать о разговорах в ванной и о том, что Джесси теперь любитель в ней понежиться – но только когда я с ним. Затыкаю пробкой сливное отверстие и увеличиваю напор, зная, что на заполнение гигантской штуковины уйдет целая вечность.

Повернувшись, натыкаюсь взглядом на туалетный столик. Именно там мы впервые занимались сексом. В этой ванной комнате мы вместе принимали душ, вместе купались и много раз занимались горячим сексом. Здесь же я видела его в последний раз.

Стоп!

Отбрасываю эти мысли и занимаюсь поиском какой нибудь расслабляющей соли для ванны и просто слоняюсь вокруг, в то время как Джесси молча стоит, прислонившись к стене. Как я и предполагала, наполнение ванны занимает целую вечность, и я начинаю жалеть, что не затолкала его в душ.

Наконец то она наполняется достаточно.

– Все, – коротко констатирую я, выходя из ванной.

Меня никогда не тяготило его присутствие. Я убегала, как ужаленная, и избегала его прикосновений из страха потерять разум, но никогда по настоящему не хотела  уходить. Теперь хочу.

– Ты ведешь себя как чужая, – мягко говорит он, как только я подхожу к двери, останавливая меня на полпути. Это так болезненно.

Я не оборачиваюсь.

– Я чувствую себя чужой, – тихо говорю я, тяжело сглатывая и пытаясь предотвратить дрожь, угрожающую захватить мое тело.

Снова воцаряется тишина, в голове путаются разные указания. Я, правда, не знаю, как лучше всего поступить. Я думала, больнее уже не будет. Мне казалось, я уже на самом нижнем уровне ада. Но ошиблась. Его состояние сокрушает меня. Мне нужно уйти и продолжить свою битву, чтобы забыть этого мужчину. Теперь, вновь его увидев, мне кажется, что меня отбросило на несколько шагов назад, но, по правде говоря, в своем выздоровлении я так и не продвинулась.