— Хороший у нас город. Все друг друга знают. Тихо и спокойно.

Добродушно заметил Прохор Сергеевич, тоже посматривая в окно.

— Хороший. Но со спокойствием я бы не торопился.

Прохор Сергеевич философски пожал плечами, то ли не желая возражать начальству, тo ли не усмотрел в случившемся ничего особенного.

Новому начальнику полиции были, мягко говоря, не рады. В подобных городах всё решалось через личные знакомства. Кто-то должен кому-то денег, кто-то родственник, друг детства, служили вместе. Таким людям договориться между собой гораздо легче. Вон даже городовой съездил до дома задержанного и привёз вещи. Так что во фразе подчинённого Антон заметил недосказанность: «Вы тут чужой и вам не рады».

Магистрат, как и предполагалось, был закрыт. Бургомистр, опасаясь, как бы подчинённые не запутали следствие пустой болтовнёй, наказал всем разъехаться по домам.

— Не приёмный день сегодня! — откликнулся сторож, всё же отпирая. — А-то ходят сюда словно тут мёдом намазано. А, это вы, ваше благородие.

— Кто приходил? — тут же заинтересовался Антон.

Вполне возможно, убийца обронил что-то на месте преступления. И убедившись, что при первом досмотре это пропустили, решил забрать.

— Так барышня забегала.

— Что за барышня? Давно ушла?

— Так тута она ещё, только поднялась. Екатерина Дмитриевна. На место преступления посмотреть пожелала.

— Вы пустили чтеца на место преступления?! — ужаснулся рядом Прохор.

Поняв, что означал её поспешный уход из управления, Антон бросился наверх, и как раз вовремя — девушка на грани обморока упала ему в руки. Ругаться на неё сразу не имело смысла. Со чтецами он был знаком и прекрасно знал, что им требуется время, чтобы прийти в себя после такого.

— Екатерина Дмитриевна, хотите воды? — засуетился рядом Прохор Сергеевич.

На начальника он посматривал с плохо скрываемым неодобрением и как бы невзначай оттеснил к небольшой софе, стоящей в коридоре для посетителей. Девушку всё же пришлось положить и даже сделать шаг назад.

— Ей бы лучше тёплого вина, — подсказал Антон.

— Не нужно ничего, — отвергла все предложения пришедшая в себя Екатерина Дмитриевна.

— Екатерина Дмитриевна, что вы тут делаете?

Допрос Антон решил не откладывать. Девушка явно обладала острым язычком и вполне могла или заговорить, или запутать. Нужно действовать по горячим следам.

— Антон Романович, — с лёгкой ноткой укоризны произнёс Прохор.

— Будто вы сами не догадываетесь.

Девушка гордо вздёрнула носик. Наверное, она хотела выглядеть сильной. Однако Антону она мгновенно показалась лет на десять младше, чем было на самом деле. Причем ничего удивительного в этом не было — «тепличный цветок». Именно этим и был обусловлен снисходительно-покровительственный тон, с которым он обратился к барышне:

— Εкатерин Дмитриевна, наш экипаж в полном вашем распоряжении. Поезжайте домой, выпейте чая, отдохните. Я вам обещаю разобраться в этом деле лично.

— Почему вы говорите со мной так, словно я больна? — тут же вскинулась девушка.

Детский образ в голове Антона тут же сменился на маленького пыхтящего ёжика, чьи мягкие колючки не могли нанести вреда, но он очень старался.

— Я считаю, что преступление не развлечение для барышни, — честно ответил Антон.

— Мой отец арестован за преступление, которого не совершал! Я не думаю, что в данном случае есть над чем смеяться.