– Что? – резко, почти грубо, перебила его сестра.

Счастливчик отпрянул.

– Ничего. Просто хочу, чтобы ты знала – мне это не нравится. Совсем не нравится. Это была не моя затея, и я нисколько не рад в ней участвовать.

С этими словами он повернулся и пошел обратно, шкурой чувствуя, как Белла и Микки виновато переглядываются, смотря ему вслед. Но он не стал оборачиваться. Он был даже рад, что собачки-на-поводочке, поставившие его в это положение, почувствуют хотя бы толику его тоски.

Собака-Луна уже готовилась отправиться спать, уступив место Собаке-Солнцу. Счастливчик со всех лап торопился в лагерь, прежде чем его отсутствие будет замечено. Постепенно его охватила нервная дрожь. Он стал останавливаться через каждые несколько шагов, прислушиваясь и принюхиваясь. Он решил про себя, что если заметит рассветный патруль, то не раздумывая бросится назад, к Белле. Он никогда не сможет объяснить стае, что заставило его пренебречь обязанностями сторожа и отправиться бегать по лесу!

Птицы уже начали перекликаться над головой Счастливчика, вот одна из них вспорхнула с ветки и пролетела прямо перед его носом. Счастливчик остановился, поперхнувшись страхом, но птица преспокойно села на другую ветку и все снова стихло. Ни лая, ни сердитого окрика, ни шороха бегущих лап. Ничего. Вздрагивая от пережитого страха, Счастливчик пошел дальше. Через несколько шагов он понял, что его беспокоит какой-то запах – так и есть, его шерсть пропахла запахом Беллы. Он похолодел при мысли о том, что едва не принес запах чужой собаки прямо в лагерь.

Бросившись на груду палой листвы, почти полностью сгнившей от дождей, он катался по ней, пока не убедился, что полностью скрыл предательский запах.

Наконец впереди показалась знакомая ложбинка. Не в силах справиться с мурашками страха, Счастливчик бесшумно приблизился, чутко ловя ушами малейшие звуки пробуждения спящих.

Ничего.

Тишина. Он вернулся на свой пост за несколько мгновений до того, как Прыгушка, сладко зевая, подняла голову и пошевелила аккуратным носиком, втягивая в себя запахи утра. Счастливчик улыбнулся ей во всю пасть, а она подошла и лизнула его в ухо.

– Ну как, все спокойно? – шепотом спросила Прыгушка.

– Никаких происшествий, – соврал он.

«Кроме тех, которые я сам устроил».

Тогда иди, поспи, – Прыгушка заняла его место и уставилась в сторону окутанного туманом леса. – А я буду держать ушки на макушке и нос по ветру!

– Думаешь, нам что-то угрожает? – на всякий случай спросил Счастливчик.

– Вряд ли, – оскалилась Прыгушка. – Надо быть круглым олухом, чтобы попытаться напасть на нас.

– Я тоже так думаю, – пробормотал Счастливчик. Он отошел от края поляны, свернулся клубочком на своей моховой подстилке и посмотрел в светлеющее небо, надеясь, что Небесные Псы слушают его.

«Простите меня за то, что я такой… неблагородный, предательский и вероломный пес. Я делаю это не для себя, а ради друзей… Им нужна помощь».

Счастливчик закрыл глаза, но сон не шел. Ему было страшно. Собака-Луна видела его предательство, она не простит его.

«Собака-Лес, прошу тебя, заступись за меня перед Небесными Псами! Скажи Собаке-Луне, что у меня не было другого выхода… Я никому не желаю зла, я только хочу помочь…»

Но все было бесполезно. Стоило Счастливчику закрыть глаза, как он снова слышал далекий гневный рык Собачьей Грозы. Нет, он не мог уснуть. Но если он сейчас встанет и начнет бродить по лагерю, собаки спросят его, что с ним такое и почему ему не спится. А он и так уже слишком много врал, чтобы придумывать новые отговорки.

Нет, все-таки не зря он когда-то выбрал для себя путь одиночки! Никогда раньше он не знал таких терзаний, никогда его не тянули в разные стороны, грозя разорвать на части!

«Преданность – это проклятие, – с горечью думал Счастливчик, – потому что никогда нельзя быть преданным всем без остатка.