Я мог бы и сам это сделать, думал Эмброуз. Я мог бы выследить его без посторонней помощи. Ему вспомнился фильм Клинта Иствуда «Грязный Гарри». Про полицейского, который позволял себе действовать не по правилам, потому что чутье никогда его не подводило. А он чем хуже? Делать в свободное от работы время буквально нечего. Дети приезжают погостить не так уж часто. Пора сдвинуть это дело с мертвой точки. В следующий раз, когда найдут очередную жертву, напуганные жители Чикаго не станут мириться с тем, что ответственный за поимку маньяка только и умеет, что пресс‑конференции давать да плечами пожимать. Нет, он этого не допустит, он сам пойдет по следу! Сам распутает это дело. Какой‑нибудь журналист, может быть, даже напишет об этом книгу. «Подсвечник» – неплохое название для документального криминального романа. Чем дольше Эмброуз раздумывал, тем больше ему нравилась эта мысль.

Сквозь стеклянную дверь своего кабинета он видел: в участке кипит работа. Кто‑то говорил по телефону. Кто‑то торопился на выезд. Эмброуз выключил звонок телефона, чтобы ему не мешали сосредоточиться. Сейчас на аппарате бешено мигала красная лампочка. Детектив Дюпри ринулся к выходу, но на полпути сменил направление, подбежал к кабинету Эмброуза, распахнул дверь и выкрикнул, задыхаясь от волнения:

– Лейтенант! У нас есть свидетель!

86

Мэлик обычно проводил большую часть дня в комнате для совещаний, где встречался с менеджерами, редакторами отделов, журналистами. Серая краска на стенах, скрип стульев под собеседниками, запах пота, неизбежный в комнате без кондиционера, – от всего этого его клонило в сон. Так было всегда, но только не сегодня.

– Я видел репортаж по телевизору, – сказал Мэлик, обращаясь к трем корреспондентам, писавшим о маньяке из Уикер‑парка, – но все равно, рассказывайте.

Сэлли начала:

– Пять утра. Женщина гуляет с собакой по Дивижн‑стрит, недалеко от автострады. Видит мужчину в толстовке с капюшоном, склонившегося над чьим‑то телом. Она сказала, что он «застыл над ним в нерешительности». В руке у него было полотенце…

– Шел дождь, да?

Ему ответила Лин Белингем:

– Чуть раньше прошел ливень, а к тому моменту, как женщина пошла гулять с собакой, дождь почти перестал.

– Что еще?

– Мужчина в толстовке слышит ее шаги, бросает на нее беглый взгляд и убегает. Она берет собаку на поводок. Бежит к телу. Видит труп девушки. Звонит по мобильнику в полицию. На теле – ножевые ранения, следы удушения и сексуального насилия. Тело лежало в особой позе. Все признаки налицо.

– Личность жертвы?

– Очевидно, проститутка. Если даже копам известно ее имя, они его не разглашают.

– Улики есть?

– Да, кровь, помимо крови потерпевшей, и еще сперма. В полиции считают, женщина с собакой вспугнула его и не дала уничтожить следы. Да и дождь вовремя прекратился.

– Бог ты мой! А что с подозреваемым?

– Свидетельница не успела его рассмотреть. Сказала только, что он – белый. Но потом выступил Эмброуз и заявил, что они проведут анализ ДНК, сверят результаты со своей базой данных. Подозреваемого надеются определить к концу недели. Представьте, лейтенант сам вышел к журналистам и пообещал!

– Так, хорошо. Мне нужно мнение полиции, слово в слово, затем интервью со свидетельницей и статья о Тедди Эмброузе.