– А ты прощаешь слишком многих! – ответила хранительница. – Но не прощаешь нас!

– Нет, я помогаю тем, кто нуждается в моей помощи. Вы… вы не нуждаетесь. Вы сами загнали себя в ловушку, своей слепой любовью к вашему вождю. И не мне вас оттуда вытягивать, вы должны это сделать сами

Ой как же он в себе уверен. Так уж и не ему. А Рэми встал, отошел от хранительницы на шаг и продолжил.

– Миранис был уверен, что я его пытаюсь убить, и все равно полез меня спасать. Знал, что отец его не простит, и все равно пытался, даже насильно, сделать меня своим телохранителем, тогда как повелитель меня приговорил. И ты мне рассказываешь о своей любви? Но жив я сейчас не благодаря тебе, не благодаря вашей защите, благодаря совсем другим людям. Презренным кассийцам, которых ваши целители отказываются исцелять.

– Нериан… прошу.

– Не смей меня называть этим именем! В последний раз я слышал его от своего дяди, когда мне было шесть лет, когда он меня чуть было не убил.

– Прошу…

– Просишь? – спросил вдруг Рэми. – Мой дом тут, а не в Виссавии, тут мои друзья, тут мои родные. Те самые, которых вы в упор не видите, которых унижаете такими письмами, как то, что ты написала Миранису. Тут все, что мне дорого. И да, я поеду в Виссавию с Миранисом, на время, но не думай, что тебе это поможет. Что вам всем это поможет.

– Наследник…

– Я отказался от наследства в тот самый миг, когда Виссавия не дала мне убить Алкадия.

– Ты не понимаешь…

– Нет, хранительница. Я не хочу понимать. Вы хотели, чтобы я вернулся в Виссавию? Я был готов это сделать. После того, как помогу Миранису. Но пока Алкадий жив, пока наследнику Кассии грозит опасность… я его не оставлю.

Только было бы Миранису легче от этих слов?

Определенно нет. Он смотрел на Рэми, на хранительницу, и впервые в жизни задавался вопросом: а стоит ли его жизнь жизни целого народа?

Рэми нужен в Виссавии, в этом сомнения больше не было. Необходим. И Миранису он необходим… но…

И принц отвернулся от хранительницы, бросив Рэми.

– Заканчивай это, прошу.

– Мир, – выдохнул Рэми, и принц вздохнул с облегчением: хранительница исчезла и в замке снова можно было дышать.

Завтра… что будет завтра? Что будет в этой Виссавии, Миранис не знал. Но знал одно точно: если ему суждено умереть, Рэми он за собой не потащит.

***

        Рэми не знал, что его потянуло в ночную синь. Не знал, как оказался на вершине горы, глядя, как купается в облаках огромное солнце, но знал одно… Аши… он вновь слышал Аши.      

        «Ты мне не рад?»      

        «Ты всегда был со мной…»       

        «Растворен в тебе. И могу так же раствориться в любой миг, только скажи…»      

        «Это сложно, наверное, забыть себя, – грустно улыбнулся Рэми. – Жить чужой жизнью. Прости. От момента посвящения я о тебе не думал…»      

        «Потому что я все же был рядом.