Рэми, судя по донесениям, спокойно пошел себе к своим близким и даже не знает, какая вокруг разыгрывается буря. Впрочем, зачем ему знать? Пока зачем… пусть побудет в счастливым незнании… да и, может, и говорить ему ничего не придется…

Повеяло за спиной магией, Кадм резко обернулся и успел заметить, как Миранис, бросив на телохранителей задумчивый взгляд, уселся в кресле. По приказу Кадма заросло за спиной стеклом окно, мягким светом зажегся светильник на столе перед принцем. Кадм присел на тот же стол, сложил на груди руки, замер, выжидательно Тисмен, и Мир начал говорить. Спокойно, ровно, будто то, что он говорил и совсем не было важно.

Было. Принц закончил и повисла над ними тяжелая тишина. Подошел к креслу принца Тисмен, чуть заскулил спящий под столом волкодав.

– Вечером… – чуть подавился словами Миранис, – наши и их послы обсудят подробности выезда в Виссавию. Если кто из вас захочет присутствовать при переговорах…

– Думаю, в этом нет необходимости, – ответил Лерин. – Как я понимаю, встреча пройдет как обычный, рутинный визит, и наше присутствие только вызовет подозрения. Да и я верю Гларию…

– Потому что сам его подобрал, – усмехнулся Кадм, но спорить с другом не стал. Гларий, отвечавший за контакты с Виссавией, справлялся до сих пор лучше некуда… да и сомнений не было, что Лерин и не присутствуя до мелочей проконтролирует встречу. Через того же Глария. – Рэми знает?

И вопрос был на самом деле важен. Рэми упрям и порывист, это знали все. Знали и то, что Рэми зол на Виссавию, да и все они были злы. Рэми почти убил Алкадия… и убил бы, если бы не вмешалась богиня. И всем было бы сейчас хорошо – Рэми сидел бы в своем клане и выяснял отношения с дядей, за Миранисом прекратилась бы охота, но нет… Виссавии все надо было решить иначе!

И теперь богиня захотела, чтобы наследник вернулся в ее клан? Бросив Мираниса тут умирать? Даже после всего, что случилось, Рэми согласится вряд ли, и Виссавия, скорее всего, это знала. Так на что надеялась?

Хотела пока спрятать наследника и Мираниса под своей защитой? А дядя Рэми… эта заноза в заднице? Судя по всему еще более упрямый, чем его племянник, и гораздо менее склонный к милосердию? Что скажет он? И как примет навязанных ему гостей, не зная, что среди них скрывается его племянник?

А на дипломатический цирк Кадм еще полюбуется, издалека. Когда слегка восстановит уничтоженный резерв. В одном он не сомневался: будет весело. И перед выездом, во время дипломатических переговоров, и в Виссавии…

Боги все же шутники, если до такого довели.

– И что теперь? – сказал вдруг Миранис. – Я должен скрываться в Виссавии? Как последний трус? Тогда зачем мне ты, Кадм? Зачем Тисмен, Лерин, если вы не в состоянии меня защитить?

О нет, пора все же на выход. Принц начинает ныть… на Мира находит редко, но метко. Но зато Кадм наконец то узнал вкус эмоций Мира: надо же, тот сгорал от стыда… оттого и злился, оттого и нес глупости. Пусть уж выгорит, может, тогда успокоится?

– Есть еще Рэми… – щедро подбросил дров в огонь Кадм, когда пауза стала слишком невыносимой.

Как и ожидалось, одно только имя телохранителя всполошило в душе принца новую волну горечи… вот она – твоя слабость, Мир. Рэми – твой телохранитель, которому ты никак не можешь довериться… а хочешь. Боги ведь не дураки, узами привязки опутали и виссавийца, и тебя.

– Рэми, – горько усмехнулся Мир. – Я устал от этого мальчишки! Знали бы вы, как устал.

Кадм еще как знал. И все же Мир и Рэми друг друга стоят. Оба упрямые, оба независимые… оба наследники… столь разных стран.