|
Тогда сержант изменил тон. - Ну ладно, скоты! - Он повернулся к джипу. и сказал водителю: - Поезжай к баракам и привези двадцать штыковых лопат и двадцать совковых. Возьми еще четырех человек и джип. Если офицеры про это не прознают, может, и пронесет. А если этот мудачок-сержант из хозснабжения будет гавкать, скажи ему, что я вернусь и прошибу ему башку. И он жестом приказал водителю выполнять приказ. Потом усадил пленных на траву. Когда приехали оба джипа с дополнительными людьми и прицепом, груженным лопатами, сержант выстроил пленных в две колонны лицом друг к другу. Он раздал лопаты и, поскольку на всех не хватило, приказал лишним пойти на дальний край вырубки и лечь там на траву ничком. Никто не проронил ни слова. Пленные стали рыть длинную траншею: те, у кого были штыковые лопаты, копали грунт, те, у кого были совковые, относили землю в сторону. Они работали очень медленно. Охранники разбрелись по вырубке и стояли, подперши деревья и показывая своим видом, что им все безразлично. Сержант подмигнул Моске и громко сказал: - Умелый блеф всегда помогает. Смотри, что сейчас будет. Он подождал, пока пленные выроют траншею поглубже, и приказал прекратить. - Кто хочет что-нибудь сказать? - спросил он с мрачной усмешкой. Все молчали. - Ладно. - Сержант махнул рукой. - Продолжайте копать. Один из пленных бросил лопату. Он был молодой, розовощекий. - Пожалуйста, - сказал он. - Я хочу сказать. Он зашагал прочь от своих соплеменников к охранникам. - Валяй! - сказал сержант. Немец молча стоял и смотрел на него. Он с опаской оглянулся на пленных. Сержант понял. Он взял немца под руку и повел его к джипу. Там они тихо переговаривались под напряженными взглядами пленных и охранников. Сержант слушал, склонившись всем своим могучим телом над пленным, которому он по-отечески положил руку на плечо. Потом он кивнул и помог парню забраться в джип. Пленные залезли в кузовы трех грузовиков, и караван двинулся через опустевший лес. В замыкающем колонну джипе ехал сержант. Его пышные усы трепал встречный ветер. Они выехали из леса и оказались в открытом поле. Было странно видеть знакомый пейзаж в непривычном освещении - в лучах яркого, красноватого предвечернего солнца. Повернувшись вполоборота к Моске, сержант сказал: - Твой приятель уже давно это замыслил. Но ему не повезло. - Где он? - спросил Моска. - В городе. Я знаю, где именно. Караван въехал в лагерь, а оба джипа резко развернулись и помчались в город. Они ехали друг за другом, словно связанные коротким тросом, по главной улице и на углу перед кирхой свернули направо и остановились у небольшого каменного дома. Моска с сержантом пошли к двери. Двое солдат из второго джипа обошли дом сзади. Остальные солдаты остались сидеть в машинах. Дверь распахнулась прежде, чем они постучали. Перед ними стоял Фриц. На нем были поношенные синие штаны, белая рубашка и темный пиджак. Он неуверенно улыбнулся. - Остальные наверху, - сказал он. |
