Мёдон, 15-го — 17-го ноября 1931 г.

Мур — 27-го ноября 1931 г.

— Знаете, какие я сочинил стихи?

Хлынет дождь,

Нахлынет ночь.

Лавка закрывается —

Бесы появляются.

Бесы появляются —

Аля: — Мура покрывается.

Мур: — А можно и:

Мура ухмыляется!

Я

Гнать писателей на стройку железной дороги, — лучше людей науки! Свидетельство писателя ведь само по себе — о чем бы ни было — не внушает доверия.

— Ишь, расписал!

…Время само спросит, без всяких своих временных представителей.

(Первая запись: Езжай, мой сын, в свою страну!)

— Vous êtes désenchanté de trouver le poète désenchantant? Que n’êtes vous — une page blanche! (de mon cahier).

Myp, 6-го декабря 1931 г.

Кто-то: — Ты и его знаешь?

Мур: — Я всех знаю, только кабана зеленого не знаю!

— А меня никто не зовет в гости…

— Еще бы! Ты в гостях картины раскрашиваешь.

— Один раз!!! (Пауза) У других картины за стёклами…

— И что же?

— Ну, а у этих — нет: вот я и пользуюсь.

(Расписал у Артемовых «pot de fleurs» — натюрморт. «Картина отвратительная, между прочим» — 12-го мая 1938 г., Ванв — больше чем вдвóе, ибо на 7 лет старше.)

Мечта о доме с плоской крышей — с садом — и павильон будет прилеплен.

— В нем я буду жить.

— Да. И себе такой же построю, из него будет дверь в Вашу комнату.

— Вот, Мур, попируем когда ты женишься!

— Да, и индюки будут. А что Вы мне дадите в приданое?

— Не знаю. В приданое в общем дают что-нб. из дому. Выбери.

Долго оглядывает кухню — и:

— Утюг для жены — чтоб гладить мои штаны!

Мёдон, декабрь 1931 г. Идем с ним в Кламар — очевидно, в четверговую школу.

— Какая девочка худая! У-ужас! Стянуть пояс — и ничего не останется. А от меня (самодовольно, но скромно) — если стянуть — все-таки останется!

— Ехать на Северный Полюс и делать там деньги, чтобы полиция не увидела.

(До этого — разговор о фальшивомонетчиках.)

Я — мысленно — P. M. Рильке (†29-го декабря 1926-го г. — запись в декабре 1931 г.)

Da ich zu Haus nie Zeit habe, nie zu Haus bin — weil immer drin, lese ich Deine Briefe immer nur im Untergrund (das herrliche, heim? — unheimliche Wort!) und, wie ich mich innerlich vor Allem und allen mit Dir schütze, so list Du — пропуск одного слова — Dein Buch mit meinem, ja unter meinem Arm — Flügelarm — Rainer, geschützt.

Goethe und Rilke — nie обратно. Denn Einen am Letzten nennen ist ihn am nähsten fühlen — nennen — haben.

Так как дома у меня никогда нет времени, да и дома я никогда себя не чувствую — ибо всегда внутри, я читаю твои письма только в метро букв.