Мысленно перекрестившись, Беторикс осторожно положил ненужный пока пистолет на карниз и, с силой оттолкнувшись от скальной стенки, спрыгнул к стрелкам.

Слава богам, траекторию рассчитал верно! Одного вырубил сразу — тот и охнуть не успел, второго, обернувшегося на шум пулеметчика, ударил кулаком в челюсть, да так, что враг не удержался и покатился по камням вниз, к озеру.

А там из-за мыса уже выплывали челны с воинами и друидами!

Хищно ухмыльнувшись, Виталий припал к пулемету, выцеливая первую лодку.

Вот вам!

Первая очередь прошила вражеский челн над самой ватерлинией, и Виталий взял прицел выше.

Вот теперь — в самый раз! Получите, гады!

Бах-бах-бах!!!

С друидами и их приспешниками было покончено в один миг. Кто-то бежал, кого-то настигли люди Камунорига. Алезия в клетке не подавала признаков жизни: не ругалась, не шевелилась. Беторикса прошиб холодный пот: уж не задел ли ее кто-нибудь случайной пулей?

Ну, все, что ли? Тогда нечего тут песни петь, будто соловей на ветке, надо идти вынимать из клетки дорогую возлюбленную.

Подхватив брошенную кем-то секиру, молодой человек со всей яростью рубанул по прутьям клетки и схватил девушку за руку.

— Алезия! Алезия, душа моя! Ты жива?

— Вовремя ты явился! — Пленница наконец пришла в себя. — Может, все-таки для начала меня отвяжешь?

Перерезав путы кинжалом, Беторикс подхватил девушку на руки и, спустившись с лодки в воду, перебрался на выступ. Улыбнулся.

— Вот видишь, даже ноги не замочила!

— Лучше поищи мне что-нибудь прикрыться.

— Не знаю, стоит ли такой красавице стесняться восхищенных взглядов?

— Ты дурак? — устало отозвалась Алезия. — Холодно здесь, я сейчас дуба дам!

— И правда, дурак, — покладисто согласился Беторикс и стащил плащ с валявшегося рядом трупа. — Это подойдет? Смотри только не заляпайся кровью, милая.

Хитро прищурившись, Алезия погрозила пальцем.

— Кровь врага — что может быть лучше? Иди обними меня, я хочу погреться.

Дыхание смерти висело в воздухе, испускаемое гроздьями мертвых голов. Кругом валялись тела, в нос било приторным запахом крови. А может, Алезии все это нравилось? Смерть врагов — что может быть лучше?

— Думаю, мы можем идти. — Беторикс помахал десятнику. — После небольшой разведки.

— Я уже отправил своих людей. — Подойдя ближе, Амбриконум благоговейно преклонил колени. — О моя госпожа, дева мандубиев, я вижу изображение священного журавля на твоем животе!

Но Алезия не спешила плотнее запахнуть плащ, задумавшись о чем-то, и выражение на ее лице было странное: некая просветленная печаль с оттенком радостного ожидания. Тевтонский Лев снова прижал подругу к себе.

— Ты что хмуришься, милая? Все уже закончилось, теперь все будет хорошо.

— Ты прав, любимый! — Алезия грустно тряхнула головой. — Для меня и в самом деле все кончилось. Вся земная жизнь.

— Ой-ой-ой! — Столь кислое настроение не вызвало одобрения бывшего гладиатора. — Ты что это мелешь, родная? А ну-ка, возьми себя в руки, выругайся как следует, можешь даже пнуть какой-нибудь труп…

— Видишь тот серп, что выпал из руки друида? — словно заколдованная, негромко произнесла дева. — Подними.

— Хорошо, сейчас.

Тевтонский Лев поспешно исполнил просьбу, больше похожую на приказ: уж больно повелительным тоном она была произнесена.