Властные нотки его голоса заставили подчиниться почти механически. Но она спросила:

– Вы куда идете?

– Забрать миссис Скэнлон.

Он выбежал на улицу, а Мэри Риз спустилась к остальным, в подвал.

Петерсен перебежал пустую улицу, направляясь к зданию коммутатора. Он добежал до угла, где дорога поворачивала налево, к шахте, бросил на нее беглый взгляд и неожиданно резко остановился. Он не поверил своим глазам. Туман рассеялся и теперь можно было видеть все до самой шахты, но не это остановило его. Прямо на него по воздуху, разваливаясь на глазах, летело здание, и в эту долю секунды он узнал офис шахты.

Он отпрыгнул назад, за бетонную стену, неловко приземлившись, и чуть развернулся, чтобы лучше видеть. Он почувствовал яростный порыв ветра и увидел, как здание офиса упало прямо на телефонную станцию, полностью разрушив ее.

Ветер подул снова, и неожиданно он почувствовал острую боль в груди.

«Инфаркт! – печально подумал он. – У меня инфаркт».

Он недолго превозмогал боль, потерял сознание и вскоре умер.

В подвале дома Фишера кричала Мэри Риз, кричала, как и другие, когда здание начало рушиться у нее над головой и что‑то, или кто‑то упал на нее. Из находившихся в подвале никто не погиб, но несколько человек было серьезно ранено, включая Мэри, которая сломала ногу.

В супермаркете Фил Уоррик огляделся вокруг и с удовлетворением произнес:

– Мы подчистили почти все.

Он приподнял печную заслонку и бросил туда немного дров.

Преподобный Говард Дэвис, викарий англиканской церкви святого Михаила, согласился с ним.

– Почти все, – сказал он. – Это – последний груз. Он подкатил тележку для продуктов к стойке с бисквитами и принялся загружать ее.

Уоррик посмотрел на него и усмехнулся.

– Макгилл сказал – никаких шоколадных бисквитов.

– Я не знаю, что доктору Макгиллу известно о питании, но ему наверняка ничего не известно о детях, – с улыбкой сказал Дэвис. – Для поддержания духа шоколадные бисквиты гораздо лучше вареной фасоли.

Уоррик кивнул.

– Надеюсь, что он знает, что делает. После того как я потаскал эти коробки с консервами, клянусь, у меня руки выросли дюйма на два.

Он задвинул каминную заслонку обратно.

Дэвис с любопытством посмотрел на него.

– Ты хочешь сказать, что тебе будет жалко, если никакого обвала не случится?

– О, ты же знаешь, что я не хочу никакого обвала, но было бы обидно увидеть, что такую тяжелую работу проделали зря.

– Я тоже не хочу обвала, но нет никакого вреда в том, чтобы приготовиться к нему. Если Джон Петерсен позволяет так разграбить свой магазин, значит, он верит Макгиллу, а ведь у Джона есть голова на плечах.

Снаружи подъехал грузовик, из него вылезли двое и зашли в супермаркет. Уоррик поздоровался:

– Дэйв... Лен, привет!

Лен Бакстер сказал:

– Этот самолет опять возвращается. Он все еще летает где‑то здесь. Интересно, что ему нужно?

– Он и не думает садиться, – заметил Уоррик. – Туман слишком плотный.

Дэвис взял кофейник и поставил его на плиту.

– Хорошо бы вам чем‑нибудь согреться.

Дэйв Скэнлон протянул руки к камину. У него был тревожный взгляд.

– Вот это здорово. А и правда, здорово холодает.

Он взглянул на Дэвиса.

– Я все еще беспокоюсь за Морин. Кто‑то сказал, что здание коммутатора совсем не защищено.

– Джон Петерсен пообещал мне позаботиться о ней, – сказал Дэвис.

– Я уверен, что с ней все будет в порядке. – Он приложил палец к кофейнику, чтобы узнать, нагрелся ли тот. – Уже скоро.

– У вас есть еще горючее? – спросил Лен.

– Еще две канистры по сорок пять галлонов, – сказал Уоррик.