– Послушайте, – возмутился я, – если это намёк…

– Это не намёк, – резко прервал он. – Вы уже “делали дырки” на островах, подобных Муаи?

– Нет.

– Ну, вот видите…

– Хорошо, – сказал я. – Эту заботу предоставьте мне. Каковы же окончательные условия?

– Условие одно. Вы его слышали?

– А цена?

– Вы имеете в виду оплату рабочих? С ними договоритесь сами.

Он решительно не хотел понять меня.

– Я имею в виду… стоимость аренды площадки под скважину и… все прочее… Сколько?

– Я не думал об этом, – объявил он. – Пожалуй, вы правы. Кое‑что вам придётся заплатить. Немного… Об этом договоритесь после с моим советником.

Ещё не легче. У него, оказывается, есть советник. Интересно, кто такой?

– А где я могу увидеть вашего советника?

– Он придёт сам… Позже.

– Но я бы хотел быстрее начать.

– Начинайте, рабочие придут завтра.

– О’кей. Тогда, кажется, все… Может быть, вам что‑нибудь надо от меня… от нас?

Вместо ответа он сделал какой‑то знак рукой. Тотчас беззвучно опустился занавес, скрывший его от наших глаз.

Он даже не счёл нужным попрощаться. Мы с Тоби переглянулись.

– Кажется, уладили, – пробормотал я без особой уверенности.

– А это? – спросил Тоби, указывая глазами на узел, который держал в руках.

Занавес дрогнул. Из‑за него снова появился провожатый, который привёл нас сюда,

– Пойдёмте, – сказал он. – Я провожу вас. Тоби протянул ему узел.

– Что это?

– Это… сувениры, – пояснил я. – На память.

– Справедливейшему из справедливых… или мне?

Я махнул рукой:

– Сделайте так, как сочтёте более удобным.

Он молча взял узелок и жестом пригласил нас следовать за ним.

* * *

Какое множество подробностей способна сохранять человеческая память! Нужна только маленькая затравка, чтобы начать вспоминать… А потом воспоминания набегают, как морские волны. Одно за другим – без конца… Затравка – мои записные книжки. Я листаю страницы, и корявые сухие строчки оживают. Кажется, я слышу шум океана и звенящие удары металла о металл. Это ребята соединяют звенья вышки.

Вот запись от 15 января:

Мы полным ходом собираем буровую. Новое место я выбрал на внешней восточной стороне атолла, метрах в трехстах от причала. С помощью десятка молодых муай‑цев, присланных Справедливейшим, мы уже перетащили на новую площадку все оборудование и палатки лагеря. Мы живём теперь на самом берегу океана, возле остова буровой. Вышка растёт не по дням, а по часам. Скоро можно начинать бурение.

…Как мы все ждали этого волнующего момента! И наконец он наступил… Питер включил двигатель, мотор заработал. Через несколько минут буровая коронка со вчеканенными в неё алмазами впервые впилась в тело рифа Муаи. Бурение началось.

За первый день мы прошли немного – всего около двух погонных метров. С заходом солнца Питер остановил мотор, и мы подняли на поверхность первый керн – желтоватый столбик кораллового известняка, частицу тела рифа.

Торжественное событие решено было отметить за “праздничным столом”. Большой брезент расстелили прямо на чистом коралловом песке пляжа. Вокруг брезента заняли места мы вчетвером и шестеро коричневых помощников. Эти шестеро показались мне наиболее умелыми и ловкими. И я не ошибся. Неделю спустя они работали на скважине, как заправские буровики.