— Ты собираешься нарушить договор, зверь? — нахмурился тот.

Форил поджал хвост, ожидая шквала, однако слова адепта предназначались дракону. Он поднял руку, указав на чудище пальцем, и внезапно из его кончика вылетела чёрная линия. Будто стрела, она приблизилась к нему, но вместо того, чтобы вонзиться в толстую шкуру, начала описывать круги. Дракон бросил притворяться спящим и попытался сбежать; безуспешно. Чёрная стрела стянула его столь плотным коконом, что тот еле мог дышать.

Адепт развернулся и зашагал обратно во дворец. Теперь Форил видел, что линия словно проистекала из него, следуя за хозяином по пятам. Странный человек!

Но в его могуществе сомневаться не стоило. Дракон лежал побеждённый, напоминая об этом скулением, больше он не представлял собой угрозы. Значит, на нём и прилетел Чёрный Адепт. Едва дракон смутил его своим поведением перед другими, господин вышел его приструнить. Ни одно животное, каким бы оно ни было внушительным и грозным, не перейдёт дорогу адепту!

Форил подбежал к шару и ворвался внутрь, попутно обернувшись человеком. Летрил уже ждал его, улыбаясь.

— Я не мог выйти, — извинился он. — Стенки пузыря для меня непроницаемы. Так что я сообщил Нипи, она передала Бэйну, а тот — Машу.

— А ровот сказал Чёрному Адепту! — озарило Форила. — Я-то думал, он вышел по чистой случайности!

— Здесь так не бывает, — довольно заметил друг. — Чёрному ты безразличен, а вот за свою гордость он постоять готов. Ею обладают даже те, кто лишён чести.

— Меня послали, чтобы спросить тебя о принятом в мире Протона решении, дабы они могли удостовериться в рассказе твоего отца.

— Верно, сие ведомо мне: они устроят три игры, и победивший в двух из них получает всё. Если в выигрыше окажется Гражданин Голубой, Нипи отпустят на свободу, и враждебные граждане сдадутся. Но если победят они, к ним перейдёт Оракул, а наши отцы продолжат действовать в их интересах. Игры решают: всё или ничего.

— Что, простые игры? — удивился Форил.

— Важные игры, — с улыбкой ответил Летрил. — Передай адептам, они поймут.

Не без сомнения, Форил снова превратился в волка и покинул пузырь. Он был уверен, что Летрил не дразнил его… но как насчёт остальных? Не посмеются ли над ним во дворце, услышав, что на Протоне играют в игры?

К тому времени, как он нашёл огромную залу, отчёт ровота был окончен. Адепты ждали гонца. Чувствуя себя в высшей степени неуютно, Форил выступил вперёд.

— Докладывай, щенок, — велел Прозрачный.

Форил обернулся мальчиком.

— Они… они устраивают игры, — несмело произнёс он и опустил голову, ожидая насмешек. Однако их не последовало. — Надо победить в двух из трёх, за Нипи или Оракула.

— Как они могут ставить на кон Оракула? — осведомился Прозрачный.

— Могут и ставят… А ровот с Бэйном будут по-прежнему работать на адептов.

Прозрачный кивнул. — Ясно.

Значит, его ответ и рассказ ровота ничем не отличались друг от друга! Игры на Протоне действительно имели значение!

О Фориле все забыли; адепты приступили к переговорам. Беседовали, в основном, Прозрачный и Голубой, но и другие время от времени вставляли словцо.

Никто не возражал против того, что проблема должна быть улажена, и что ставками на Фазе станут Книга Магии и мальчик Флаш, то есть Летрил. Ровот с Бэйном будут служить победителю. Разногласия вызвал вопрос, как всё организовать.

— Давайте устроим состязание один на один, — предложил Стайл. — Я выступлю за одну сторону, а вы решите, кто — за противоположную.