Ой! Пожалуй, она играла свою роль даже слишком хорошо.

— Подожди, сначала я тебя перевяжу! Твоя рука…

— Перевяжи потом, — сказал он, хватая её здоровой рукой. Хватка оказалась удивительно сильной. Гоблин прижал её спиной к дереву и приблизился вплотную.

И вдруг обмяк. Из его спины торчала стрела. Форил был надёжным охранником.

Но промедление дорого им обошлось. С фронта возвращалось всё больше гоблинов.

— Эй, смотрите-ка, что тут у нас! — завопил один, завидев Сирил.

— Мчись как ветер, волчица! — крикнул Форил. — Я их задержу!

Сирил не спорила, зная, что если её поймают, то надругаются, обнаружат истинную её природу и убьют, а в процессе пострадает и весь замысел Каррелгира. Вернув себе обычный вид, она резко метнулась в сторону, в поисках убежища среди колючих кустарников.

— Волк! Волк! — заорали гоблины, к которым мгновенно вернулось воодушевление. — Ловите суку!

Но первый же, погнавшийся за ней, был пронзён стрелой. Остальные при виде новой угрозы завертелись, озираясь по сторонам. Свою жизнь они ценили куда больше насилия над девицами любого вида. Достигнув кустарника, Сирил увидела, как враги окружают Форила, который, всё ещё в образе человека, методично продолжает посылать стрелу за стрелой в их ряды. Однако их запас в колчане был ограничен, и он уже потратил несколько, защищая её. Здесь было слишком много противников; его схватят и убьют. Форил пожертвовал собой ради её свободы и не имел иного выбора.

Она ворвалась на волчью половину арены. Именно тут открывался вход в гоблинский туннель. Враги валялись повсюду, а в центре уже образовалась огромная куча тел. Очевидно, в конце битвы трупов стало черезчур много, и уборщики оставили их лежать на месте. Несколько волков зализывало раны, готовясь возобновить бой.

Сирил посмотрела туда, где ранее трепыхался синий флаг — его не было! Должно быть, унесли гоблины! Но к своему знамени доставить не успели. Он явно где-то посредине.

Она превратилась в человека.

— Где флаг? — окликнула Сирил ближайшего к ней волка.

Тот посмотрел на неё — и зарычал. Внезапно все оборотни вокруг присоединились к нему, наступая на неё.

— Подождите! — закричала волчица. — На мне костюм. Я не гоблинка! — И она снова приняла своё подлинное обличье, чтобы доказать свои слова.

Они расслабились. Один из них оказался Каррелгиром. Он истекал кровью, но всё ещё мог сражаться.

— Знамя у тебя?

— Да! — выпалила Сирил, возвращаясь в человеческий облик и вытаскивая красный флаг.

— Один из них сорвал наш флаг, но мы его убили, — сообщил Вожак. — Мы отдыхали, готовясь к финальному выступлению. Но теперь, когда ты преуспела… — Он расслабился, и девочка увидела, что раны серьёзнее, нежели казались поначалу. Каррелгир держал лицо, но в действительности был близок к обмороку. — Там, за полем… — Показал он, оседая наземь.

Теперь и она увидела мёртвого гоблина, из чьей руки торчал синий лоскут. Волкам запрещалось дотрагиваться до него, и они оставили труп на месте.

Добежав до тела, Сирил вытащила трофей. Победа!

Мёртвый гоблин ожил. Выхватив спрятанный нож, он погрузил острие в её живот. Затем, когда она в недоумении рухнула навзничь, ещё не чувствуя боли, пнул её руку так, что она выронила красное знамя. К нему он и прижал синий флаг.

— Победа! — завопил гоблин.

Самый известный волкам вражеский трюк — и он сработал. Если бы только она вспомнила проверить, действительно ли перед ней труп! Сирил так старалась — лишь для того, чтобы так оплошать в конце.