Изображение погасло, когда Пурпурный подошёл к Нипи.

— Думаю, нам надо понять друг друга, — начал он. — Позволь объяснить тебе мои намерения.

Оба лица обратились к нему; на каждом было написано внимание и напряжение.

— Я хочу использовать тебя, Нипи, для поддержания контакта с Фазой, — произнёс Пурпурный. — Вместо твоих отца и дяди. Ты кажешься мне более подходящим инструментом. Готова сотрудничать?

Нипи отличалась прямолинейностью.

— Нет.

— А что если я причиню тебе вред?

— Не поможет. Ты знаешь, что серьёзных повреждений нанести не можешь, иначе я покажу их и дискредитирую тебя в глазах общества. Никому не понравится садизм, направленный против ребёнка.

Как она поразительно умна!

— Я не имел в виду побои.

— Тогда я вообще никогда не стану с тобой сотрудничать!

— Думаю, станешь. — Пурпурный подошёл к столу, открыл ящик, чей замок был настроен на его прикосновение, и извлёк круглое металлическое устройство. Он поднял его так, чтобы девочка видела. — Знаешь, что это?

— Летаргическая коробка, — ответила она.

— Угадаешь, на кого она настроена?

— На меня.

Дерзкая! Естественно, годы опыта общения с гражданами в роли «Аварбота», информационной машины, сделали своё дело. Нипи абсолютно никого не боялась. Ну, и прекрасно.

— Знаешь, что она с тобой сделает?

— Заставит меня спать или просто притормозит, учитывая от настройки. Но это тоже не поможет; я не передумаю.

— Позволь продемонстрировать, как она вынудит тебя передумать. — И Пурпурный включил коробочку.

Маленькое тельце Нипи обмякло; больше она не излучала энергию, поскольку из коробочки шли волны, угнетавшие её нервную систему и ослаблявшие контроль со стороны мозга. Боли и иного заметного вреда не было; эти устройства и впрямь широко использовались для лечения бессонницы.

Но она всё ещё могла говорить.

— Всё равно я не приму твои условия, Пурп.

Теперь надо вбить в неё страх. Вследствие тесного общения с гражданами Нипи знала, как мало для них существовало ограничений. Пусть предположит худшее.

— Цеце, поставь её на стол, на ладони и колени.

Глаза секретарши расширились.

— Но она всего лишь ребёнок, сэр!

Он окинул её холодным взглядом.

— Осмелишься мне перечить, рабыня?

Сглотнув, Цеце повиновалась. Она поставила девочку на ноги, подтолкнула куда было велено, несколько неуклюже подняла за талию и посадила на стол. Вскоре Нипи уже стояла, опираясь о крышку ладонями и коленями, ягодицами к гражданину.

— Догадываешься, что последует дальше? — поинтересовался тот.

— Развращение, — лаконично ответила она.

Да, Нипи предполагала худшее — но напуганной не выглядела. Гражданин Пурпурный умел добиваться своего, но никогда ещё не занимался сексом с детьми. Придётся блефовать так, чтобы она поверила.

— Его можно избежать, — сказал он, кладя руку на её ягодицу. — Тебе даже понравится здесь жить, если согласишься на сотрудничество.

— Мой отец убьёт тебя, когда узнает, что ты со мной сделал.

— И как же он узнает? — осведомился Пурпурный.

— Пострадает девственная плева. — Но её защита теряла свою убедительность. Вовремя! Туз он уже разыграл.

— Твоя девственная плева совсем не обязательно пострадает, — усмехнулся Пурпурный, поглаживая ягодицу. — Ничего не будет заметно, и помнить обо всём будешь только ты сама.