|
Впрочем, их комнат я не видел. Нийю удалось обнаружить в женской раздевалке. Карла вытащила ее оттуда в коридор, представила нас друг другу, и мы обменялись рукопожатием. Нийя сказала: - Так вы, мистер Гудвин, можете как-то помочь мне в этом кошмаре? Вам удастся пресечь ужасную ложь этого человека? Правда? Вы обязательно должны это сделать! Я так надеялась, что Ниро Вулф... мой отец... Говорила она, словно мурлыкая, но все же ее произношение было лучше, чем у Карлы. Слава Богу, она ничем не напоминала Ниро Вулфа, ведь, если бы это было так, пожалуй, трудно было бы пройти мимо подобного зрелища, - такую девушку стоило бы показывать в балагане. К тому же - хе-хе! - он же ее удочерил. У нее, как и у Карлы, были черные глаза и симпатичная фигурка - ну, может, она была на дюйм полнее, чем требовалось; однако ее подбородок, да и все лицо смотрелись, как картинка, так что общее впечатление от нее, от того, как она говорила, стояла и смотрела на вас, было странной смесью "подойди ко мне" и "не тронь меня". Поскольку я довольно долго общался с ее отцом, то, наверно, в моем первом беглом осмотре таилось больше интереса, чем если бы меня познакомили с какой-нибудь другой особой женского пола. С первого взгляда у меня сложилось мнение, что она умна и привлекательна, но с окончательным приговором я решил повременить, пока не узнаю ее получше. Она заметила, что я рассматриваю то, что было на ней - некое зеленое одеяние вроде широкого халата, перехваченное спереди поясом, выглядывающую из-под него белую парусиновую блузку, рейтузы, закатанные носки и гимнастические туфли. - Я как раз давала урок, - сказала она. - По просьбе Милтана. Он не хочет скандала. Да и никто не хочет, кроме дуралея Дрисколла. Надо же, какой лгун - у меня на родине знали бы, что с ним делать. Карла сказала, что ему... что отцу сообщили обо мне, ну и вам, наверное, тоже. Только я не хочу, чтобы об этом узнал еще кто-нибудь. А почему он сам не пришел? - Ниро Вулф? Тяжелый клинический случай. Он никогда никуда не вылезает из дома, кто бы ни просил. - Но я все-таки его приемная дочь. - Я уже понял. Но, заметьте, вы в Нью-Йорке уже несколько месяцев, а найти адрес вашего папочки в телефонном справочнике совсем не трудно. - Он же бросил меня. Меня всю жизнь учили его ненавидеть. Мне совершенно не хотелось... - Пока вы не попали в беду. Кажется, вам было три года, когда вы с ним расстались. Впрочем, это не так важно. Меня послали сюда спасти вас от тюрьмы, и время не терпит. Наверно, у вас достанет ума понять, что мне необходимо знать правду. Что вы делали с пиджаком Дрисколла? Ее подбородок дернулся, а глаза испепелили меня на месте. - Ничего. Я и не прикасалась к нему. - А зачем вы ходили в раздевалку? - Я туда не заходила. - Здесь, в школе, есть какая-нибудь девушка, похожая на вас? - Нет. Очень похожей нет. - То есть перепутать вас с кем-то другим Дрисколл не мог? - Нет. - Что вы делали вчера в то время, когда Дрисколл, по его словам, заметил вас в раздевалке около его пиджака? - Я давала урок мистеру Ладлоу. - Урок фехтования? - Да, на шпагах. - В большом зале? - Нет, в маленьком, что в конце коридора. |
