Воспоминания бледнеют, боль стихает. Я вспоминаю свою жену так, как вспоминают птицу или цветок. Она была чудом жизни в мире, где все казалось легким, простым и прекрасным. Вначале я приходил сюда из‑за нее, теперь я прихожу из‑за Юдифи, из‑за той, которая осталась в живых. Вам это может показаться смешным, Лукас, но я влюблен в Юдифь. В ее силу, в ее доброту, в ее нежность к этим чужим детям.
Лукас говорит:
– Мне вовсе не кажется, что это смешно.
– В моем возрасте?
– Возраст – только деталь. Важно главное. Вы любите ее, и она вас тоже любит.
– Она ждет возвращения мужа.
– Многие женщины ждут или оплакивают своих пропавших или погибших мужей. Но вы сами только что сказали: «Боль стихает, воспоминания бледнеют».
Полуночник поднимает взгляд на Лукаса:
– Я сказал «стихают», «бледнеют», – но не исчезают.
В то же утро Лукас отбирает детские книги, складывает их в картонную коробку и говорит Матиасу:
– Ты не мог бы отнести эти книги в детский дом, который находится за сквером, по дороге к Бабушкиному дому? Это высокое здание с балконом, перед ним фонтан.
Мальчик говорит:
– Я прекрасно знаю, где это.
– Директрису зовут Юдифь, ты передашь ей от меня книги.
Мальчик берет книги и уходит, вскоре он возвращается.
Лукас спрашивает:
– Ты не входил внутрь?
– Нет. Зачем мне туда заходить? Чтоб меня туда забрали?
– Что? Что ты говоришь? Матиас!
Мальчик запирается у себя в комнате. Лукас остается до закрытия в книжном магазине, потом готовит ужин и ест один. Он принимает душ и начинает переодеваться, и тут мальчик внезапно входит к нему в комнату:
– Ты уходишь, Лукас? Куда ты ходишь каждый вечер?
Лукас отвечает:
– Я хожу работать, ты же знаешь.
Мальчик ложится на кровать Лукаса:
– Я буду ждать тебя здесь. Если бы ты работал в кафе, то возвращался бы в полночь, после закрытия. Но ты возвращаешься гораздо позже.
Лукас садится на стул напротив мальчика:
– Да, Матиас, это правда. Я возвращаюсь позже. У меня есть друзья, и я захожу к ним после закрытия кафе.
– Какие друзья?
– Ты их не знаешь. Мальчик говорит:
– Я всю ночь сижу один.
– Ночью тебе полагается спать.
– Я спал бы, если бы знал, что ты дома, у себя в комнате, тоже спишь.
Лукас ложится рядом с мальчиком, обнимает его:
– Ты действительно подумал, что я послал тебя в детский дом, чтоб тебя туда забрали? Как ты мог такое подумать?
– Я по‑настоящему так не думал. Однако, когда я подошел к двери, мне стало страшно. Кто знает? Ясмина тоже обещала никогда не покидать меня. Не посылай меня туда больше. Мне не нравится ходить в сторону Бабушкиного дома.
Лукас говорит:
– Я понимаю тебя.
Мальчик говорит:
– Сироты – это дети, у которых нет родителей. У меня тоже нет родителей.
– Есть. У тебя есть мать, Ясмина.
– Ясмина ушла. А где мой отец?
– Твой отец я.
– Нет, а другой, настоящий?
Лукас на секунду замолкает, потом отвечает:
– Он погиб до того, как ты родился, из‑за несчастного случая, как и мой.
– Отцы всегда погибают в результате несчастного случая. С тобой что, тоже скоро будет несчастный случай?
– Нет. Я очень осторожен.
Мальчик и Лукас работают в книжном магазине. Мальчик достает книги из картонного ящика, протягивает их Лукасу, который, стоя на стремянке, расставляет их на полках книжного шкафа. |