Умеешь ты доставить и себе

 То, что другим. А он по нашей части

 Нас занимает. Мелочей без счета

 Недостает ему, а их как раз

 Умеет женщина ему создать.

 Ходить он любит в тонком полотне,

 В роскошно шитой шелковой одежде,

 Он любит наряжаться, он не может

 Материю, приличную слуге,

 Терпеть на теле. Все должно на нем

 Сидеть прекрасно, тонко, благородно.

 И он, однако, вовсе не умеет

 Себе все это завести, беречь

 Полученное; денег и заботы

 Недостает ему; то здесь, то там

 Он оставляет вещи. Никогда

 Из странствия не возвращался он,

 Не потерявши треть вещей. Слуга

 Ворует у него. Итак, мой друг,

 Забот о нем на целый год хватает.

Антонио

И оттого он всех для вас дороже!

 Счастливый юноша! Ему пороки

 Вменяют в добродетели, дают

 Разыгрывать мальчишку из себя,

 И слабостями он гордиться может!

 Прости меня, прекрасная подруга,

 Что буду я немного ядовит.

 Ты говоришь не все, не говоришь,

 Что дерзок он, умнее, чем на вид.

 Он хвалится победою двойной,

 Он рвет узлы и вяжет, побеждает

 Сердца такие! Можно ли поверить?

Леонора

Но это и доказывает нам,

 Что нас лишь дружба оживотворяет.

 И, на любовь любовью отвечая,

 Мы лишь достойно награждаем сердце,

 Которое, себя позабывая,

 Живет в прекрасной грезе для друзей.

Антонио

Балуйте же его и за любовь

 И дальше принимайте себялюбье,

 И, оскорбляя преданных друзей,

 Восторгов дань давайте добровольно

 Надменному! Разрушьте до конца

 Прекрасный круг взаимного доверья!

Леонора

Нет, мы не так пристрастны, как ты мнишь,

 И другу нашему даем уроки.

 Желаем мы его образовать,

 Чтоб больше наслаждался он собою

 И услаждал других. Мы знаем то,

 Что в нем заслуживает порицанья.

Антонио

Но многое, что должно порицать,

 Вы хвалите. Его давно я знаю,

 Он слишком горд, чтобы скрываться. Вдруг

 В себя он погружается, как будто

 Весь мир в его груди, он тонет в нем,

 Не видя ничего вокруг себя.

 Тогда он все отталкивает прочь,

 Покоится в себе самом, и вдруг,

 Как мина загорается от искры,

 Он бурно извергает радость, скорбь,

 Причуду, гнев. Он хочет все схватить,

 Все удержать, тогда должно случиться

 Все, что сейчас пришло ему на ум.

 В единый миг должно произойти,

 Что медленно готовится годами.

 В единый миг он хочет разрешить

 То, что во много лет неразрешимо.

 От самого себя и от других

 Он требует того, что невозможно.

 Желает он пределы всех вещей

 Схватить зараз, а это удается

 Едва ль из миллионов одному,

 Он не из тех, и должен наконец

 Уйти в себя, не став нисколько лучше.

Леонора

Но он вредит себе, а не другим.

Антонио

Нет, и других он слишком оскорбляет.

 Едва ли ты решишься отрицать,

 Что, схваченный внезапной страстью, он

 Дерзнет бранить и князя, и княжну,

 И всякого злословить, кто б он ни был,

 Лишь на мгновенье, правда, но оно

 Приходит вновь: он языком своим

 Владеет так же мало, как и сердцем.