Моисей бен-Хабиб

         Король из города под вечер удалится?

Маркиз

         Да. На день. В монастырь поедет он молиться.

         Закон Тульгаса есть, старейший наш закон,

         Что их величества, коль подданный казнен,

         В прискорбный этот день, всему мирскому чужды,

         В Триане молятся.

Моисей бен-Хабиб

         И не было бы нужды

         Молиться, коль никто тут не был бы казнен!

         Спасите нас, маркиз.

Маркиз

         Ну, тише! Выйди вон!

Моисей бен-Хабиб кланяется до земли и выходит через маленькую дверь, которая закрывается за ним.

(Глядя ему вслед)

         Совсем не о твоей, не о жидовской шкуре

         Сейчас я хлопочу. Иных волнений буря

         Во мне свирепствует. Дон Санчо заточен!

         Я слышу гул костра и погребальный звон,

         И в содрогание меня приводит это.

         Инфант противится, не признает обета,

         И на костер его готовы возвести

         Монахи злобные. Хочу его спасти!

         Но как?

Открывается большая дверь. Входит король, за ним Гучо. Обе половинки двери захлопываются, как только король вошел. Король в торжественном одеянии великого магистра ордена Алькантары. На его мантии изумрудами вышит зеленый крест; на голове шляпа из зеленого бархата, без пера, окаймленная королевской короной. Гучо сразу же залезает под одно из кресел.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Маркиз, король, Гучо.

Король словно ничего не замечает вокруг себя, погруженный в глубокие размышления.

Король

(в сторону)

         Без резких мер…

Маркиз

(кланяясь, королю)

         Итак, мы — перед крахом!

         Но крах предотвратить руки единым взмахом

         Король бы мог.

Король подымает голову. Маркиз указывает рукой куда-то за большой занавес, отграничивающий галерею в глубине сцены.

         Костры! Людей там жгут живьем.

         И об изгнании указ мы издаем.