Спокойный голос, американский акцент, простые, понятные слова – при желании любой человек мог услышать в них рассказ о своем горе. Том знаком попросил Элоизу снять пластинку. Он встал и проговорил:

– Мне нравится, но, может быть, немного классики? Как тебе Альбенис? Я его люблю.

Том взял новую запись «Иберии» в исполнении Майкла Блока. По мнению наиболее авторитетных критиков, он играл эту вещь лучше всех своих современников. Элоиза поставила пластинку. Гораздо лучше! Освобожденная от человеческих слов музыка звучала поэтично. На мгновение глаза Фрэнка и Тома встретились, и Том заметил в его взгляде благодарность.

– Я поднимусь, – сказала Элоиза. – Спокойной ночи, Фрэнк. Надеюсь, увидимся завтра утром!

Фрэнк встал:

– Да. Спокойной ночи, Элоиза.

Она поднялась к себе.

Том почувствовал, что ранний уход Элоизы был для него намеком: она просила его поторопиться. Конечно же, она хотела его о многом расспросить. Зазвонил телефон, Том приглушил музыку и снял трубку. Это был Ральф Турлоу; он звонил из Парижа, чтобы убедиться, что Том и Фрэнк добрались до дома. Том заверил его в этом.

– Я заказал билеты на завтрашний рейс в двенадцать сорок пять из Руасси, – сказал Турлоу. – Не могли бы вы проследить, чтобы он прибыл вовремя? Он рядом с вами? Я хотел бы с ним поговорить.

Том взглянул на Фрэнка, отрицательно мотавшего головой; весь его вид выражал нежелание разговаривать с Турлоу.

– Он наверху; я думаю, он уже лег. Но я, разумеется, прослежу, чтобы он добрался до Парижа. Какой рейс?

– "Трансуорлд Америка", рейс номер пятьсот шестьдесят два. Думаю, Фрэнку лучше всего приехать в «Лютецию» между десятью и половиной одиннадцатого, а оттуда мы возьмем такси.

– Хорошо. Годится.

– Я не говорил с вами сегодня днем об этом, мистер Рипли, но я уверен, что вы изрядно потратились. Только скажите, я обо всем позабочусь. Напишите мне на адрес миссис Пирсон, Фрэнк даст его вам.

– Благодарю.

– Завтра утром увидимся? Меня бы очень устроило, если бы вы привезли Фрэнка, – сказал Турлоу.

– Хорошо, мистер Турлоу. – Том с улыбкой повесил трубку. Фрэнку он сказал: – Турлоу заказал билеты на завтра после полудня. Ты должен быть в отеле к десяти. Это несложно. Утром много поездов. Или я могу тебя подвезти.

– О, нет, – вежливо отказался Фрэнк.

– Но ты будешь там?

– Да, буду.

Том почувствовал долгожданное облегчение.

– Я хотел просить, чтобы вы поехали со мной, но это, наверное, уже слишком! – Руки Фрэнка в карманах брюк сжались в кулаки, голос его дрожал.

«Поехать с ним – куда?» – подумал Том.

– Сядь, Фрэнк.

Юноша не стал садиться.

– Я знаю, я уже пережил все.

– Что ты имеешь в виду, говоря «все»?

– Скажите им, что я сделал, – об отце, – ответил Фрэнк, как будто сам вынес себе смертный приговор.

– Я же сказал тебе – не делай этого, – произнес Том тихо, хотя знал, что Элоиза была наверху у себя в комнате или в ванной в задней части дома. – Ты не обязан, и ты это знаешь. Зачем ты к этому возвращаешься?

– Если бы Тереза осталась со мной, я бы не стая. Но ее нет.

«Снова тупик, – подумал Том. – Тереза».

– Может быть, я убью себя. Что еще? Я говорю это не для того, чтобы ломать перед вами комедию, устраивать глупый спектакль. – Он посмотрел Тому прямо в глаза. – Я просто рассуждаю. Мне кажется, сегодня моя жизнь кончилась.