В кабинет вошел без стука пожилой чопорный мужчина, при взгляде на которого слово «адвокат» первым приходило в голову. За его спиной на пороге маячил старик с черной папкой.

— Это как понимать, Гордеев? — сказал «чопорный». — Что за тарифы в валюте вы тут устанавливаете?

— Какие тарифы, Николай Палыч? — удивленно протянул Гордеев и едва заметно подмигнул Грязнову.

— Вот этому пожилому человеку вы сказали, что берете за согласие вести его дело пятьсот долларов.

— Вот этому пожилому и явно небогатому человеку? Я что, похож на сумасшедшего? С него и пятьсот рублей взять грех.

— Так что, не было этого? — Николай Павлович оглянулся на старика.

— Конечно. Спросите вот у товарища. Он пришел, как раз когда я объяснял этому пожилому человеку, что не могу взяться за его дело. Я говорил что-нибудь о долларах?

— Только в общих чертах. — Грязнова душил смех.

— Что значит «в общих чертах»? — Николай Павлович смотрел на Грязнова с удивлением.

— Ну, доллары, говорит, бывают разные — канадские, австралийские, сингапурские даже…

— Да что вы их слушаете! — вмешался старый сутяга. — Они между друг дружкой перемигиваются. Спелись!

— Вы за эти слова ответите! — В голосе Гордеева зазвучал металл. — Что значит «спелись»? Это клевета! А клевета — это деяние, предусмотренное Уголовным кодексом. И предусматривающее наказание в виде лишения свободы сроком..

— Да я ничего… — струсил старик.

— Закройте двери с той стороны! — Адвокат грозно приподнялся со стула.

Дверь быстро захлопнулась. Гордеев опустился на место и рассмеялся.

— Что вы, Николай Палыч, этого клиента не знаете? У него даже кличка есть — Скупой Дачник.

— Знаю. Но формально мы не имеем права отказывать ему в консультациях. Он социально незащищенный субъект.

— Согласен. Но никто не возьмется за его дело. Николай Палыч, вы недавно у нас работаете и не знаете. Там прекрасный сын, который жалеет сумасшедшего отца и уступает ему во всем. Он чуть ли не каждую весну и осень возобновляет эту тяжбу. У нас все через это прошли. Я просто придумал свой способ борьбы.

— Ты придумал, молодец, а голова теперь у меня будет болеть. Обратился-то он к тебе.

— А послали его ко мне вы! — парировал Гордеев.

— Не я! Кто-то другой.

— Но из вашего кабинета!

— Не знаю…

Судя по тону чопорного адвоката, Грязнов понял, что Гордееву все-таки придется вести дело скаредного старика. Денис потихоньку поднялся, пожал руку Гордееву и вышел из кабинета.

10

Грязнов планировал побеседовать со свидетелями нападения на Истомину сегодня же. Заодно и посмотреть на место преступления и на дом, в котором жила телезвезда.

Грязнов вошел во двор дома через арку, в которой был чудовищный сквозняк. Ветер дул навстречу, не давая пешеходу войти, толкал в грудь и холодил тело, находя мельчайшие ходы к нему через щели в одежде.

Наконец Денис оказался внутри квадратного колодца двора. Он осмотрелся, достал из кармана листок с адресами свидетелей. Оба они — мужчина и женщина — жили в этом доме. Фамилия женщины была Новотленова, она жила в квартире номер 123. Денис нашел подъезд, в котором должна была находиться эта квартира, и направился к нему.

Уже взявшись за ручку двери, Грязнов увидел Филю.