Нужно скорее покончить с расследованием. Только с чего бы его начать?

    Меж тем пир во дворце достиг кульминации. Лебедь отплясывала с Салтаном трепака, разомлевшие бояре подхрапывали в такт. И лишь седая Бабариха грустила в одиночестве над кружкой медовухи…

    Птенчиков замер. Вот оно, недостающее звено! Разговорчивый боярин назвал старуху «царской тещей». Значит ли это, что Бабариха объявила Сонек своими дочерьми? Детектив в азарте потер ладони. В голове роились рабочие гипотезы. Неужели Сонька завербовала сообщницу из местных жителей? Или Бабариха тоже явилась из будущего? В любом случае «матушка» аферистки должна быть в курсе событий!

    Иван окинул взглядом пиршественную залу. Соньки отсутствовали. Самое время действовать!

    Бабариха отхлебнула медовухи и вновь углубилась в размышления о своей нелегкой доле: «Вот, жила себе, лиха не знала. А попутал лукавый на старости лет, и поддалась искушению… Уж больно хотелось к царю-батюшке в родственницы протиснуться! Да, видно, не судьба мне в тещах государевых задержаться. А всё эти девки проклятущие. Вздумалось им, видишь ли, на Буян прокатиться! Ну и катились бы себе, с глаз долой, так нет: весь двор за собой приволокли. И я-то, дурища старая, им подсобила, о красе царицы-Лебедушки нашему кобелю рассказала! А он и рад стараться: не успел одну царицу обгоревать, уж перед другой хвостом машет. Глядишь, жениться надумает, и что со мной тогда будет? Бывшая теща - хуже пленного сарацина…»

    От такой перспективы Бабарихе и вовсе тошно стало. Совсем уж собралась она завыть в голос, как вдруг отвлек ее от горьких мыслей приятный мужской голос:

    -  Вы позволите присесть?

    -  Дак, ить… - От неожиданности старуха икнула и звучно сморкнулась в подол.

    Птенчиков устроился на резной скамье и поставил перед Бабарихой кувшин зелена вина.

    -  Что-то я смотрю, не слишком по вкусу тебе, бабушка, эта медовуха. Дрянное пойло, дешевка. Не согласишься ли отведать вина эллинского, виноградного? С царского подноса стащил!

    Бабариха захлопала глазами и невнятно замычала. Иван невозмутимо наполнил кубки.

    -  Ну, будем здоровы.

    Бабка покладисто осушила свою емкость. Птенчиков окинул ее пристальным взором.

    -  Не нравится мне, бабушка, бледность твоего лица. О чем кручинишься?

    -  Ой, милок… - протянула Бабариха, лихорадочно подыскивая приличную причину, на которую можно свалить душевное расстройство.

    -  Да-да, слыхал я от людей о твоем горе, - продолжал меж тем Иван. - Какая ужасная трагедия - в один день лишиться и дочки любимой и внучка молодого!

    Птенчиков выжидательно замолчал, надеясь на естественное продолжения разговора, однако старуха лишь печально шмыгнула носом. Детектив решил идти напролом:

    -  А давай, бабуля, выпьем за упокой души деточек твоих убиенных!

    Уговаривать старушку не пришлось. Весьма профессионально она опрокинула в себя очередной кубок зелена вина, затем еще один, и еще… Нежданный кавалер проявлял чудеса галантности. Глаза Бабарихи заблестели, бородавка на носу порозовела. Игриво улыбнувшись заморскому гостю, она принялась кокетливо накручивать на узловатый палец клок выбившихся из-под платка седых волос.