|
"Метрдотель! Два фруктовых сока! " Я продолжал поглощать свой ужин, а она сидела передо мной. "Есть у тебя новости от Пьеро? ", - спросила моя жена, вынимая из сумки пудреницу. Пьеро - так мы называем нашего сына. "Три дня назад я получил от него два письма. Ему там по-прежнему очень нравится". "Тем лучше". Видишь ли, Кэй... Почему-то именно в этот момент, не раньше и не позже, она попросила его: - Зови меня, пожалуйста, Катрин. Тебе не трудно? Он ходил взад вперед мимо нее, на минуту остановился и сжал кончики ее пальцев. - Видишь ли, Катрин... Все время, пока длился ужин, моя жена беспрестанно поглядывала на своего маленького идиота, как будто желала ему сказать: "Все же так просто, ты же видишь! Поэтому не надо бояться". - Ты ведь по-прежнему любишь ее, да? Насупившись, он дважды обошел комнату. Дважды останавливался и устремлял свой взгляд в сторону старого еврея-портного в комнате напротив. Затем, сделав затяжную паузу, как в театре перед главной репликой, он встал так, чтобы его лицо и глаза были ярко освещены, прежде чем четко произнести: - Нет! Он совсем не хотел волноваться, даже не был взволнован. Для него крайне важно было, чтобы у Кэй не сложилось неверного представления обо всем этом. И он торопливо заговорил в резком тоне: - Я уехал в Соединенные Штаты. Мой друг, один из наших самых крупных режиссеров, мне говорил: "Место в Голливуде тебе всегда обеспечено. Такой актер, как ты, может и не ждать, пока к нему явятся с предложением о контракте. Езжай прямо туда. Обратись к такому-то и такому-то от моего имени". Что я и сделал. Меня очень хорошо приняли, очень вежливо. Ты понимаешь теперь? - Приняли очень вежливо, но не предложили никакой работы. - "Если мы решим ставить фильм, где будет что-нибудь подходящее для вас, мы вам дадим знать". Или еще: "Через несколько месяцев, когда мы утвердим программу будущего производства фильмов... " Вот и все, Кэй. И ты видишь, как все это глупо. - Я же тебя просила называть меня Катрин. - Извини, пожалуйста. Я постепенно привыкну. В Голливуде есть несколько французских артистов, которые хорошо меня знают. Они были очень добры ко мне. Все хотели мне помочь. Но я висел на них мертвым грузом. А у них и без того хлопотная и нелегкая жизнь. Я не хотел их больше стеснять и предпочел переехать в Нью-Йорк. Ведь контракты можно заполучить и здесь, а не только в Калифорнии. Сначала я жил в роскошном отеле на Парк-авеню. Потом в отеле поскромнее. И вот, в конце концов нашел эту комнату. И я был совсем один! Я был совсем один... Ну, вот ты знаешь теперь, почему у меня столько халатов, столько костюмов и обуви. Он прижался лбом к стеклу. К концу его голос задрожал. Он знал, что она сейчас подойдет к нему, и сделает это совсем тихо, бесшумно. Его плечо уже ожидало прикосновения ее руки, и он не шевелился, продолжал глядеть на еврея-портного в окне напротив. |
