Тем временем факел на вершине «Си Квест» почти погас: на его месте возник грязный дымный плюмаж, вроде петушиного гребня.

– Она пьет, – сказал кто-то из солдат, имея в виду содрогания ее насосов. Четыре часа спустя Дуган выслал команду в разведку, а когда вышка не ответила, пошел сам. Во втором отряде разведчиков было тоже четверо. Через одиннадцать часов после начала бурения факел на вышке вспыхнул снова, и она, как бы встряхнувшись, решительно выдернула бур из земли.

Тучей взлетели птицы, которые устроились на ней поклевать поднятую со дна растительность и мелкую морскую живность. Солдаты отступили назад, к лесу. «Си Квест» поднималась на мачтах своих опор, точно невообразимо огромное толстокожее. Она развернулась и затопала назад, к воде, а ее тень плыла за ней по морю тропического леса.

Солдаты ОБАНПа следовали за ней. Старались предупреждать местных. Они сопровождали платформу назад, к морю. Платформа медленно вошла в воду, задержалась ненадолго в волнах и скрылась из виду.

Группа мертвых деревьев торчала посреди поросшего кустами пустыря, словно отмечая своими выбеленными от старости стволами границу Коувхита. Лента сорной травы отделяла море и его берег от Бенакр-Броуд – соленого болота, места гнездовья многих птиц. Туда и направлялся «Петробрас».

Дуган замешкался, и его дочь сразу это заметила. Ему хотелось подойти ближе, но там не было совсем никакого укрытия.

Буровая. Она нагнала их, и девочка перестала дышать. Сразу стало холодно – вышка шагала как будто в окружении собственного микроклимата, источая запахи гниения и частично переработанной нефти. Девочку с головы до ног окутало облако мелких брызг. Огромное строение выбрасывало их фонтанами, словно кит. В один гигантский шаг оно миновало ее укрытие, распугав окрестных суффолкских птиц, шагнуло в трясину и присело, такое монументальное, что трудно было себе представить, что когда-то его не было здесь.

Вышка напряглась. Пулеметной очередью загремели цепи, затрещал панцирь из наросших раковин, показался бур.

Первые платформы выходили на сушу недалеко от тех мест, где затонули когда-то. Но «Интероушен-2» поднялась совсем не на берегах Северного моря, а в гавани спешно эвакуированного Опорто и замерла, раскорячившись над дамбой, точно старая тетка, перелезающая через ограду. «Седко-135Ф» появилась на Галапагосских островах, очень далеко от бухты Кампече. Многоногая баржа «Оушен Принс» всплыла не на Доггер-банке, а в Сардинии. Одним словом, теперь они появлялись где угодно, выходили на сушу, бурили и уходили назад, нанося иногда повторные визиты.

Дочь Дугана отшагнула поближе к гостье. Заметил ли он ее маневр? Он всегда мог сказать, что и глазом не успел моргнуть, как она исчезла. И это могло быть правдой. Она прижалась спиной к одному из мертвых деревьев. Прямо перед ней, точно выброшенный из города огромный дом, громоздился «Петробрас». Дуган окликнул ее шепотом. А она стояла и смотрела, как погибшая и снова воскресшая буровая делает свое дело.

Конечно, он пошел к ней, воодушевленный возможностью покинуть укрытие. Он быстро добрался до нее и тоже стал смотреть сквозь бескорые стволы.

Платформа притихла, пламя на ее вершине почти погасло. Но при этом все ее тысячи тонн мелко, едва заметно дрожали. По заболоченной земле пошла рябь, но круги не расширялись, а, наоборот, уменьшались, сходились к центру, исчезая в той точке, где в почву углублялся бур.