Через вибрацию шлема, по туманному воздуху, слова венерианца достигли двух светящихся людей. Высокий, тот, чьё лицо показалось Торну таким странно знакомым, ответил:

– Вы правы, – медленно сказал он глубоким, необычно звенящим голосом. – Мы люди, как и вы, некогда прилетевшие в этот проклятый мир. И он сделал нас такими.

– Но почему вы живы? Как это возможно после того, как вы настолько сильно облучились, что ваши тела сами стали радиоактивными? – изумленно спросил Торн. – Никто никогда не думал, что возможна радиоактивная жизнь!

– Для жизни нужна энергия, – пояснил высокий человек. – Ваши тела черпают энергию из идущих в них химических процессов. Но моему телу больше не нужно потреблять пищу и воздух, чтобы обеспечить эти процессы и получить энергию. Каждый мой атом теперь сам является источником энергии. И ничто не может остановить этот поток энергии моих атомов. И так будет продолжаться целую вечность, пока каждый атом не утратит свою энергию и не превратится в более легкий атом. И до тех пор я не могу умереть.

Горький смешок сорвался с его губ, в то время как его пылающие глаза продолжали неотрывно смотреть на поражённых ужасом планетёров.

– Я не могу умереть, вы слышите? Даже если бы я отрезал свои конечности, если бы я разбил вдребезги всё свое тело, я все равно буду жить, потому что каждый мой атом продолжит излучать энергию. Мой мозг, мое сознание все равно продолжат жить! И даже если мой мозг разрезали бы на кусочки, то каждый из этих кусков сохранил бы пламя моей жизни и сознания.

– Мой бог! – прохрипел Ганнер Уэлк. – Так вот что случилось со всеми исследователями, которые посетили Эребус в прошлом!

Высокий радиоактивный человек мрачно кивнул.

– Да, именно это случилось и со мной, и сотнями других, которые прилетели сюда потом. Я и помыслить не мог об истинной природе этого дьявольского мира, когда прилетел сюда. Я думал, что это сияние – просто отраженный свет. Когда я приземлился, мой корабль почти сразу рассыпался, поскольку его металлические элементы быстро распались под действием излучения. А потом излучение так же быстро изменило мое тело, превратив меня в это. И с тех самых пор я живу здесь как пародия на жизнь, как злая насмешка, живу и продолжаю жить, не в силах умереть, не в силах даже убить себя!

– Как долго? – спросил Торн. – Как долго вы двое живете в этом мире?

Высокий человек указал на своего спутника:

– Это Чан Грей, он прилетел сюда с Марса, чтобы исследовать Эребус, пять веков назад...

– Пять веков назад! – изумленно воскликнул Торн. – Он живет в этом ужасном месте пятьсот лет?

– Невозможно! – гулко громыхнул Ганнер Уэлк.

Высокий тут же ответил:

– И все-таки он живет здесь пять веков. Я уже был здесь, когда он прилетел. Я живу здесь девять веков. Я приземлился в этом дьявольском мире в две тысячи шестом.

– Этого не может быть! – возразил Джон Торн. – Ведь в две тысячи шестом межпланетные полёты только начинались, им было всего несколько лет! Единственными людьми, которые тогда летали в космос были Роберт Рот, первый из всех, и его лейтенант – Клаймер Нисон...

Торн запнулся, вдруг с ужасом осознав, почему лицо этого высокого человека показалось ему знакомым.

– Господь милосердный, – выдохнул он. – Ваше лицо! Я видел раньше ваши фотографии. Вы – Клаймер...

– Да, я Клаймер Нисон, – мрачно перебил его высокий сияющий человек.

Эти слова повергли планетёров в ступор. В изумлении и страхе они смотрели на человека, стоявшего перед ними. Человека, имя которого вошло в историю Системы девятьсот лет назад, имя которого стояло вторым, после имени Роберта Рота, в списке пионеров космоса.