|
А теперь основательно отремонтировали, и Кестер как раз наводил последний глянец. В этом был деловой расчет. Мы надеялись хорошенько на нем заработать. Правда, я сомневался, что это нам удастся. В трудные времена люди предпочитают покупать маленькие машины, а не такой дилижанс. - Нет, Отто, мы не сбудем его с рук, - сказал я. Но Кестер был уверен. - Это средние машины нельзя сбыть с рук, - заявил он. - Покупают дешевые и самые дорогие. Всегда есть люди, у которых водятся деньги. Либо такие, что хотят казаться богатыми. - Где Готтфрид? - спросил я. - На каком-то политическом собрании. - С ума он сошел. Что ему там нужно? Кестер засмеялся: - Да этого он и сам не знает. Скорей всего, весна у него в крови бродит. Тогда ему обычно нужно что-нибудь новенькое. - Возможно, - сказал я. - Давай я тебе помогу. Мы возились, пока не стемнело. - Ну, хватит, - сказал Кестер. Мы умылись. - А знаешь, что у меня здесь? - спросил Отто, похлопывая по бумажнику. - Ну? - Два билета на бокс. Не пойдешь ли ты со мной? Я колебался. Он удивленно посмотрел на меня: - Стиллинг дерется с Уокером. Будет хороший бой. - Возьми с собой Готтфрида, - предложил я, и сам себе показался смешным оттого, что отказываюсь. Но мне не хотелось идти, хотя я и не знал, почему. - У тебя на вечер что-нибудь намечено? - спросил он, - Нет. Он поглядел на меня. - Пойду домой, - сказал я. - Буду писать письма и тому подобное. Нужно же когда-нибудь и этим заняться. - Ты заболел? - спросил он озабоченно. - Да что ты, ничуть. Вероятно, и у меня весна в крови бродит. - Ну ладно, как хочешь. Я побрел домой. Но, сидя в своей комнате, по-прежнему не знал, чем же заняться. Нерешительно походил взад и вперед. Теперь я уже не понимал, почему меня, собственно, потянуло домой. Наконец вышел в коридор, чтобы навестить Георга, и столкнулся с фрау Залевски. - Вот как, - изумленно спросила она, - вы здесь? - Не решаюсь опровергать, - ответил я несколько раздраженно. Она покачала головой в седых буклях: - Не гуляете? Воистину, чудеса. У Георга я пробыл недолго. Через четверть часа вернулся к себе. Подумал - не выпить ли? Но не хотелось. Сел к окну и стал смотреть на улицу. Сумерки раскинулись над кладбищем крыльями летучей мыши. Небо за домом профсоюзов было золеным, как неспелое яблоко. Зажглись фонари, но темнота еще не наступила, и казалось, что они зябнут. Порылся в книгах, потом достал записку с номером телефона. В конце концов, почему бы не позвонить? Ведь я почти обещал. Впрочем, может быть, ее сейчас и дома нет. Я вышел в прихожую к телефону, снял трубку и назвал номер. Пока ждал ответа, почувствовал, как из черного отверстия трубки подымается мягкой волной легкое нетерпение. Девушка была дома. И когда ее низкий, хрипловатый голос словно из другого мира донесся сюда, в прихожую фрау Залевски, и зазвучал вдруг под головами диких кабанов, в запахе жира и звяканье посуды, - зазвучал тихо и медленно, так, будто она думала над каждым словом, меня внезапно покинуло чувство неудовлетворенности. Вместо того чтобы только справиться о том, как она доехала, я договорился о встрече на послезавтра и лишь тогда повесил трубку. И сразу ощутил, что всT вокруг уже не кажется мне таким бессмысленным. |
