— Гм! — хмыкнул я и тоже помолчал. — Будь моя воля, я бы немедленно освободил вас от поездки на Фиджи и направил на реку Стюарт строить доки. Но дело в том, что я, как один из создателей КМ Магнуса (пожалуй, даже самый главный!), являюсь автором его интеллекта. Он рассуждает так, как я его запрограммировал, и поэтому ни за что не выполнит мою просьбу. Понимаете? В основе моей просьбы лежит чувство, а он не знает, что такое чувства. Такие аргументы на него не действуют.

Я ожидал, что мой собеседник опечалится, но его лицо вдруг перекосилось от злобы. Мне стало совестно, чувство стыда затаилось в душе, казалось, оно накапливало силы для прыжка.

— Поймите, не могу я требовать от своего детища вещей, которые ему не под силу! — в свою очередь рассвирепел я.

Канадец вскочил с места и чуть не бегом бросился в тихий полутемный бар. Заказал виски, но тут же спохватился, что ему предстоит вести самолет до Триполи, и с мрачной усмешкой протянул стопку задремавшему бармену.

Когда я спустя два часа направлялся к моему самолету, меня остановил водитель «корабля пустыни», пахнул мне в лицо перегаром.

— Послушай, гражданин конструктор, — сказал шофер, еле ворочая языком, — а что, если я возьму молоток потяжелее и трахну этого самого Магнуса по железной башке? Как думаешь? Покажу ему, как засылать людей на морское дно! Чертов ящик! Тьфу! — он сжал кулаки. — Что скажешь?

— Ничего ты не добьешься, — сказал я спокойно. — Разобьешь один ящик — и все.

— Что же делать? — уставился на меня шофер.

Я легонько отстранил его с дороги, молча пожал плечами. «Что же делать!» — звучал набат в моей душе.

За две недели до описываемых событий меня остановил у лифта совершенно незнакомый человек.

— Простите, если не ошибаюсь, вы — конструктор Димов? — спросил незнакомец и, не дожидаясь ответа, добавил: — Я не раз встречал ваш портрет в газетах, вас часто печатают!

— Чем могу быть полезен? — Я торопился, и неожиданная задержка меня взбесила. Я собирался на прием, нужно было побриться и переодеться. Бритье и переодевание сами по себе раздражали меня, а мысль о предстоящем приеме действовала на меня так, словно мне должны были рвать зуб.

— Прежде всего разрешите представиться, — сказал незнакомец. — Вы разрешите?

Он был невысокого роста, в черном пальто ниже колен, полы которого были мокры, как и обвисшие поля его войлочной шляпы. У незнакомца было доброе лицо и немного печальные испуганные глаза.

— Пожалуйста, — сказал я.

Вид у человека был довольно унылый, и я пожалел, что держался с ним холодно.

— Моя фамилия Настев, — сказал незнакомец, — а зовут меня Иваном. По профессии я инженер, работаю в международном комбинате детских игрушек.

— Товарищ Настев, — прервал его я, — если вы не против, мы бы могли подняться ко мне.

— Благодарю вас, — сказал Настев с легким поклоном. — Вы оказываете мне честь, и при других обстоятельствах я бы с радостью принял ваше приглашение.